«Четыре круга вперед, приятель, – подумал Джим. – Поживее!»
«Всего десять кругов назад, – подумал Чарльз Хеллоуэй. – Господи!»
Каждый из них по глазам понял мысли другого.
«Неужели так легко?» – подумал Вилли.
«Всего-то разочек», – подумал Джим.
«Только начни, – думал Чарльз Хеллоуэй, – и уже не остановишься. Еще круг, и еще один. А после начнешь друзьям предлагать прокатиться, и другим тоже…»
Все трое одновременно вздрогнули от одной и той же мысли: «…и вот ты уже катаешь хозяина карусели… и уродов, владельца маленького кусочка вечности в темном бродячем цирке…»
«Да, – сказали они глазами, – может быть, они уже здесь».
Чарльз Хеллоуэй покопался в инструментальном ящике и вытянул небольшую кувалду. Тщательно примерившись, он разбил основные шестерни, потом вместе с ребятами обошел карусель и поработал над распределительным щитом, пока он не разлетелся вдребезги.
– Может, и ни к чему, – задумчиво проговорил он. – Уродов нет, а без них, без их энергии она и работать не будет, но все-таки…
И он еще раз трахнул кувалдой в центр механизма, после чего отшвырнул ее прочь.
– Должно быть, за полночь уже.
Часы на здании мэрии, часы на баптистской церкви, часы на католических церквях дружно пробили полночь. Ветер принес облачко семян Времени.
– Кто последний до семафора, тот – старая тетка! – Мальчишки рванулись, как пули из пистолета.
Лишь мгновение помедлил старик. Смутная боль шевельнулась в груди. «Ну и что будет, если я побегу? – думал он. – Умру? Эка важность! А вот то, что перед смертью, – это важно по-настоящему. Мы славно поработали сегодня, такую работу даже смерть не испортит. Ребята вон как дунули… почему бы и мне… не последовать?»
Так он и сделал.
Господи! Как здорово вспарывать росное одеяло на потемневшей траве. Мальчишки неслись, как пони в упряжке. Может, когда-нибудь придет такое время, что кто-то добежит до цели первым, а кто-то – вторым, а то и вовсе не добежит. Когда-нибудь… только не сейчас. Эта первая минута нового дня не годилась для такого. На бегу не было времени разглядывать лица – кто старше, кто моложе. Это был уже другой, новый день октября, и в этом году он оказался куда лучше прочих, хотя час назад и мысли такой ни у кого не возникло бы. Луна в компании со звездами в великом кружении уходила к неизбежному рассвету. Потом она исчезнет, и от слез этой ночи не останется ни следа. Вилли бежал, смеялся и пел, Джим деловито проводил пресс-конференцию сам с собой, и так они мчались к городу по стерне, и город, где им еще сколько-то лет жить напротив друг друга, надвигался все быстрее.