Лица родителей казались обеспокоенными. Они выглядели устало и помято – как люди, которые всю ночь просидели в больнице.
– Пришла, – прошептала Джесс, пытаясь не смотреть на мать. – Где я?
Ей тотчас сказали название клиники, представились и сообщили, что ее нашли в квартире Эрика без сознания. Джесс потеряла сознание от удара по голове.
– Вы останетесь под нашим наблюдением на некоторое время, – сообщила женщина, представившаяся доктором Эвой Шилдс.
– А что с Эриком? – испуганно глядя на приближающуюся мать, спросила Джесс.
– Мистер Кантвелл в коме, – немного помедлив, сообщила доктор. – Но мы делаем все возможное.
Все возможное для чего – она уточнять не стала.
– Моя бедная девочка, – наконец подошла к ней мать и попыталась сесть рядом и взять Джесс за руку.
Как в том сне.
Девушку едва не подбросило на кровати от страха.
– Не трогай меня! – отшатнулась она в панике, вырывая из сгиба в локте иглу капельницы. – Не трогай!
– Мисс Мэлоун! – изумленно воскликнула доктор. Медсестры смотрели на нее как на ненормальную.
– Убирайтесь все! – закричала хрипло Джесс, хватаясь за одеяло одеревеневшими пальцами. – И ты тоже!
Мать побледнела. Прижала к губам холеные пальцы, на одном из которых блеснул бриллиант – очередной подарок мужа.
– Что с тобой? – спросила она почти жалобно и взглянула на мужа.
– Джесс, это же мы, – сказал он, глядя на дочь испуганно. – Ты узнаешь нас? Это я, твой папа.
– Нет… Нет… Не трогайте, пожалуйста, не трогайте меня, – плакала Джесс, забившись в угол и комкая одеяло. Лицо ее было мокрым от слез. Она задыхалась от страха и жалости к себе. Джесс трясло так, словно ее охватила лихорадка.
Она никого не подпускала к себе, все кричала и кричала, умоляла оставить ее в покое, и в конце концов ей насильно вкололи успокоительное, скрутив и прижав к кровати.
– Последствия травмы, – услышала она знакомые слова, прежде чем провалиться в черную дыру. – Ей нужен здоровый крепкий сон.
И только тогда Джесс поняла, какую ошибку совершила.
Из медикаментозного сна она не сможет выбраться по собственному желанию. Мозг будет спать долго.
А чудовищам только этого и надо.
Джесс летела вверх по черной витой трубе, с трудом избегая столкновений с горящими звездами, и почему-то перед глазами стоял образ Брента.
Любимого.
Единственного.
Брент… Брент!
«Спаси меня», – подумала она устало, зная, что не в силах больше бороться со своим сумасшествием.
…и упала на четвереньки, больно ударившись о твердый холодный пол коленками.
Джесс поднялась, затравленно оглядываясь и каждую секунду ожидая нападения чудовищ, но никого в этой темной комнате со спертым холодным воздухом не было.