ГЛАВА 17
В КОТОРОЙ ПИНОККИО И МОИСЕЕВ РВУТ НОГТИ
Пиноккио думал.
- Дело пахнет жареным, - сказал наконец он. - Надо нам, Петруша, рвать ногти.
- Рвать ногти? Ко-ко!
- Да. Нам нужно сматываться! Иначе тебе, Петя, крышка от кастрюли!
- Может быть, твой знакомый осел преувеличивает? Ко-ко! Я не верю, что такие прекрасные, свободные от предрассудков животные могут так поступить.
- Ты ошибаешься! Я этих животных хорошо знаю. Если они решили, кого сожрать, то им по фигу - предрассудки, не предрассудки! Мотаем отсюда в заброшенный город! Там у меня есть знакомые бандерлоги.
- Ко-ко! В город! Я всегда мечтал жить в городе!
-- Тогда полезай ко мне на спину.
-- Ко-ко! - Моисеев запрыгнул к Пиноккио на спину и они поехали.
ГЛАВА 18
В КОТОРОЙ ПОЙМАЛИ ВРЕДИТЕЛЯ
Куры неслись теперь регулярно. Но яйца были мелкие и не белые, как раньше, а какие-то голубые в крапинку. Что, конечно же, не осталось незамеченным теми, кто в них был заинтересован.
Каганович проснулся, потянулся, тряхнул хвостом, спрыгнул с жердочки и вышел во двор поклевать просо. Наконец-то он достиг того, чего заслужил. Наконец-то ему стало не нужно надрывать пупок за кусок хлеба и искать случайных связей. Теперь у него была надежная крыша над головой, полно жратвы и куча товаристых куриц под крылом. Каганович за последнее время даже слегка растолстел от счастья.
В дальнем углу двора сидела в ямке его любимая курица Табакова. Каганович прищурился и пошел к ней, чтобы по-утреннему оттоптать, когда ему на голову опустился полиэтиленовый мешок.
- Поймали вредителя! - услышал попугай чей-то радостный крик.
ГЛАВА 19
В КОТОРОЙ ОСЛА БАРАТЫНСКОГО ВЫГНАЛИ ИЗ БАНДЫ
Когда Баратынский очнулся, он побежал жаловаться зебре на страуса. Но Пиноккио с Моисеевым были уже далеко.
Кащенко дослушала осла и побагровела, потому что уже знала, что Пиноккио сдристнул.
Зебра спустилась с возвышенности вниз к зверям, схватила осла за уши и нагнула вперед и вниз.
- И-ай! - завыл Баратынский.
-- Это тебе за то, что ты, ишак, оставил банду без обеда, - зебра дернула осла за уши и Баратынский ударился подбородком об ее колено. Если бы он был двуногим животным, вроде гуся Лапкина, он бы не удержался на ногах. Он обязательно упал бы и Кащенко задолбала бы осла ногами. Но осел был четвероногим, потому что небо заботится о тупых животных.
Зебра закричала:
- Иди из банды вон! Ты позоришь всю банду! Из-за таких, как ты, звери считаются безмозглыми!
Баратынский опустил ушастую голову и зашагал, шатаясь, прочь, вдоль расступившегося зверья. У осла все перед глазами крутилось, и не держали ноги.