— На-ада!
Однажды обрыв обвалился очень большим куском. Мы сорвались с уроков, чтобы посмотреть. Два гаража просто раздавило. Один был пустой, а во втором была новенькая, купленная на днях «Волга». Сидит мужик возле своей раздавленной машины и грустит. У машины колеса так вывернуло, что диски «смотрят» в небо на одном уровне с крышей салона — восстановлению не подлежит. Потом встает мужик, берет лопату и начинает ковыряться в осыпавшейся глине, наполняя цинковую ванну с верёвочкой, чтобы легче было ванну тащить. Вот набралась ванна, потянул мужик за веревочку, заскрежетал цинк по придорожным камушкам, а сверху дети кричат:
— Мужик! Колеса забыл! — хохот и свист.
Еще более грустно стало мужику, но ничего не поделаешь — судьба!
В какой-то период детей манят птицы. Там, высоко в небе стрелами проносятся стрижи, плывут на изогнутых крыльях с резкими криками чайки, кувыркаются домашние голуби, бездомные голуби носятся стаями, давят воздух черными перьями крыл сильные вороны, теннисным мячиком с крыши на крышу перелетают трясогузки, воробей пушистым комочком спешит с соломинкой в клюве строить гнездо. Жизнь прекрасна там, наверху, где глубокое синее небо и высокие белоснежные облака. Это мы здесь — лежим на дне. На дне Воздушного Океана.
Птички, птички, птички.
Первый опыт близкого знакомства с птицами — это, естественно, ловля голубей. Занятие несложное, помогающее малышам приобрести навыки заманивания глупых пернатых в петлю, полную хлебных крошек. Потом резкий рывок, и всё — птица бьется в петле, а малышня уже несётся её схватить, чтобы не улетела. После, голубей выпускают, намучив в теплых детских руках.
Следующий этап — самострелы, рогатки, луки и, венец мечтаний — духовое ружьё «воздушка». Здесь всё понятно — птичий травматизм неизбежен. С мастерством стрелка приходит разнообразие добытой дичи. От банальных воробьев можно дорасти до уток. Однако в скором времени и это надоедает.
А вот голубятня! Кто ж не знает, что такое голубятня? Пацанам многим хочется иметь свою голубятню. Взрослые же в исключительных случаях этим занимаются — либо безнадежно больны, либо это им приносит доход (чаще, и то и другое). На Бульваре есть человек из серии ЖЗЛ, которого в простонародье называют Пушкин. У него пышные, кудрявые волосы — видимо, это и послужило поводом для его прозвища. Однажды он с голым, как говорится, торсом высунулся из окна — насмешил народ: к нему сразу приклеилось, что он «здоров и загорел, чертяка, весельчак и балагур». На самом же деле — доходяга несусветный. Ну, да ладно — Пушкин, значит Пушкин. Вот у этого Пушкина, живущего на пятом этаже в угловой квартире, балкон превращен в голубятню. Не знаю, не буду врать — дома я у него не был, но сдается мне, что у него дома перьев хватало (и бело-черного помета). У него, у Пушкина, классные голуби. Летом он их выпускает попастись в небесах, и они там такие пируэты устраивают: уходят в точку, кувыркаются, падают камнем, поднимаются спиралью — загляденье! Разумеется, нам тоже захотелось голубятню. И мы построили её на чердаке Вовунькиного дома, считай, почти над квартирой Пинигина Игоря, который жил, к несчастью, на пятом этаже. Конечно, наш топот доставал жителей последних этажей, и они даже пытались повесить замки на чердачные люки, но потом, устав их постоянно покупать, как-то успокоились и смирились.