Гр: (раздражение в голосе) Вы в своем уме, молодой человек? Я ваш руководитель, и мне решать...
Рг: Да, вы мой руководитель во всем, что касается науки. Но вы не заставите меня сделать гнусность!
Гр: Гнусность? О чем вы?
Рг: О вашем предложении скрыть эту информацию от наших друзей! Только представьте: люди будут ждать, что окажутся дома, а вместо этого - бац, и на сто лет вперед! Нет, это по меньшей мере, безнравственно! Они должны знать, на что идут!
Гр: Вы не так меня поняли юноша... я, собственно, и не собирался, просто пока нет уверенности...
Рг: Тем более! Люди должны знать, на что идут!
Гр: Ну... пожалуй, я готов с вами согласиться. Тем более, что математическая модель, которую я разработал для данного конкретного случая нуждается в уточнении. Да, мы не можем вернуть наших «попутчиков» в 1916-й год прямо отсюда. А вот когда попадем домой - тогда совсем другое дело. Кстати, это во многом, благодаря вам: собранные данные данные в корне меняют наши представления о природе времени!
Рг: Значит, профессор, не все так безнадежно для наших друзей?
Гр: Разумеется, нет. Тем более, что все равно надо вернуть в XXI-й век основную группу экспедиции. У меня есть соображения на этот счет. Представьте себе, что...
Рг: Секундочку, профессор. Я я, с вашего позволения отключу ноутбук. Электросети здесь нет, а заряжаться от солнечных панелей - дело хлопотное, Так что, побережем батареи.
Гр: Разумеется, делайте как счита...
(конец записи, отключение звукозаписывающей аппаратуры)
Примечание от руки: Почему не были приняты меры для обеспечения продолжения записи при отключении ноутбука? Выяснить, кто виноват и доложить.
IV
Из дневника Велесова С.Б.
«15 октября. Вот она, жизнь: уходишь с головой в работу, планируешь, споришь, воплощаешь... И в решающий момент выпадаешьиз потока событий, и остается лишь наблюдать и строить домыслы, не имея возможности получить сколько-нибудь достоверную информацию...
То есть, информации-то у меня навалом. Фомченко сообщает, что французский главнокомандующий через парламентеров запросил перемирия и готов начать переговоры о капитуляции. Прапорщик Лобанов-Ростовский, то и дело срываясь на восторженные периоды, вещает, что Великий князь Николай Николаевич склонил к сотрудничеству не кого-нибудь, а самого принца Наполеона! Собирается сделать его императором, и войска готовы ему присягнуть, если бы не твердокаменная позиция главнокомандующего, всецело разделяемая генерал-лейтенантом Фомченко...
Я многое готов списать на молодость и горячность прапора, но ведь дыма без огня не бывает? Ну не мог он это сочинить, тем более, что определенные признаки того, что замыслил Николай Николаевич, я и раньше замечал. Тогда вопрос - почему Фомченко ни словом об этом не упомянул? Не счел важным? Бред, Фомич не дурак, и понимает, насколько важны подобные игры. Не раз и не два заговоры и интриги позволяли победить там, где не срабатывали пушки. Да вот, хоть история с Павлом Первым...