Я-муары. Откровенные истории блогера (Николаева) - страница 35

– Одну минуточку, – миролюбиво перебил папа. Я не буду ничего говорить в свое оправдание. Слова – это пустое. Позвольте мне только ознакомить вас с некоторыми документами, имеющими непосредственное отношение лично ко мне. Так вот, я в руках держу удостоверение о том, что я ветеран войны. Впрочем, об этом вы и без меня уже знаете. А знаете ли вы, что я еще и инвалид войны? И как вы себе представляете, что я, инвалид, старый человек, практически пенсионер, смог избить этого пышущего здоровьем молодого спортсмена?»

Председательша ошалело переводила взгляд с понурого седовласого старичка на двухметрового синякастого обла и обратно. Сложная работа мысли читалась в ее, декорированном большими роговыми очками, взоре. Наконец, она, резко обернувшись к жертве нападения, громко вскричала:

– Молодой человек, и как вам только не стыдно оговаривать такого уважаемого пожилого человека. Если вы напились и с кем-то подрались, это не повод для оговора!!!

Теперь вы понимаете, почему папа искренне принял в сердце свое Сашу, который был гораздо спокойнее Гая, хотя и менее симпатичным.

Папочка со своим первым внуком Никиткой

Я, сеструха и Гай

Моя мама очень удивилась этому. «Ну как же так, – вопрошала она отца, – все-таки чужой человек в доме, тебе не мешает это?» (Я думаю, мамочке было просто тяжело 24 часа в сутки следить за тем, чтобы Александр не открывал балконную дверь (смотри предыдущую историю, чтобы понять сию интригу).

– Неа, – радостно гудел папа. – Мне не мешает.

А это мы с Гаем такие гламурно-салонные

На самом деле он был счастлив, что наконец в его доме появился еще один самец. Потому что ему было трудно одному сражаться с нашим женским батальоном. А сражения эти иногда были весьма нешуточные.

Да, конечно, папа бывший офицер флота и боксер, всю жизнь был в отличной физической форме. Каждое утро мы слышали из большой комнаты геканье и гыканье: папа делал зарядку, параллельно слушая, как он это называл, врагов, то есть Би-би-си. Потом он работал над рукописью, затем мчался на службу. И так каждый будний день. Ловкий, быстрый, необыкновенно остроумный и обаятельный, он всегда был победителем. Но нас-то было больше!

Мамуля, я, Дашка. Но надо сказать, что папа сам виноват, что попал в это кольцо вражин женского пола. Были ему сигнальчики сверху, когда он познакомился с мамулей, были.

Мамулю нашу тихой крошкой никак не назовешь. Она, конечно, шифруется, таращит и без того немалые голубые глазки, трясет головушкой покаянно. Однако частенько проговаривается, и тогда каждый может увидеть ее истинное лицо.