— Я не оставлю Шайю.
— Ник, мне ненавистно это говорить — очень-очень претит, потому что я считаю, что ты заслуживаешь счастья, — но ты воюешь в заведомо проигранной битве. — А затем более эмоционально добавил: — Шайя тебя не принимает.
Ник подумал, что Деррен, возможно, прав. Шайя сказала, что то, что Ник делает, начинает срабатывать, но ещё она призналась, что ей этого не хочется. Тем не менее, Ник не хотел сдаваться и беспомощно отдавать её другому.
— Деррен, оставь эту тему.
— Ты знаешь, что я прав. Господи, Ник, она пошла на свидание с другим парнем.
— Нет необходимости напоминать.
— Если это не говорит тебе, что ты в проигрыше, то я не знаю что же способно тебя переубедить.
— Деррен, я не хочу сейчас об этом говорить. — Он и в будущем не жаждет. Звуки их голос смешались и долбили по его голове как железным прутом.
— Позволь вызвать Амбер, чтобы она взглянула…
— Нет.
— Если придётся, я позову Амбер, пока ты спишь — тебя всё равно ничем не разбудить.
Ник тут же вскочил.
— Сделаешь это, и я тебя убью. Ты чертовски прекрасно понимаешь что, коснись меня Амбер, и с Шайей у меня уже не будет никаких шансов.
— Есть вероятность, что у тебя так и так нет никаких шансов.
— Деррен, я серьёзно. Сделаешь так, и нашей дружбе конец. А теперь я отправляюсь в кровать. — В комнату, где нет шума и света, где сможет уснуть со вкусом своей пары на языке и её запахом на его руках.
Ник не хотел показывать Шайе полную силу своего возбуждения, но в ту же секунду, как его губы коснулись её губ, он потерял контроль. Её губы были такими мягкими, притягательными. Господи, Шайя так сильно откликалась на ласки — стонала, извивалась, цеплялась за него. Кроме того, он попробовал на вкус её природную покорность, от чего захотел её ещё больше.
Каждая клеточка в его теле желала вернуться в дом Шайи и взять то, что принадлежит ему. Волк внутри царапался, раздражённый тем, что Ник не заявил на неё права, даже несмотря на ту злость, что он к ней испытывал, и предательство. Волк отказывался принимать мысли Ника, отказывался считать ситуацию безнадёжной и верить, что, быть может, Шайя его не хочет.
На следующее утро, когда Шайя уже была готова скользнуть в туфли и надеть куртку, зазвонил мобильный. Выудив его из сумочки, она увидела, что звонит Кент.
— Если звонишь, чтобы узнать опоздаю ли я, то ответ — нет, так что…
Она услышала смешок.
— Что ж, такое с тобой впервые. Но я звоню не поэтому. Мне нужно, чтобы ты взяла выходной.
Шайя настолько удивилась, что перестала одеваться.
— Что? Зачем?
— Я собираюсь сегодня растрясти свою лень и думаю, что вам с Ником нужно серьёзно поговорить. Шайя, прошлым вечером он был очень зол, и не могу сказать, что виню его.