— Не смей обзываться! — разозлилась я. — Да, не боюсь! Живых! А дохлые меня пугают!
— Где логика? — спросил Ваня. — Мертвый пасюк не опасен. Трусишка!
Я набрала полную грудь воздуха, как можно дальше вытянула ноги, почти сев на шпагат, нащупала пол и встала на землю. Ваня слез с лестницы через секунду и направил луч фонаря вниз.
— Ну, где ужасно страшная, дохлая крысятина? — спросил он.
Кружок света выхватил из темноты нечто темное. Я зажала рот рукой.
— Ботинок, — ошарашенно сказал Иван, — второй рядом. Это ноги. Господи! И руки! Тело!
Я уткнулась лицом в пуловер Ивана, вдохнула успевший стать за время сидения в шкафу почти родным аромат туалетной воды и неожиданно успокоилась. Надо спросить у Вани, каким парфюмом он пользуется. Похоже, одеколон действует на меня лучше валокордина.
— Кто-то умер, — сдавленно сказал Ваня. — Вау! Это же… Вау!
Я повернула голову, осторожно приоткрыла один глаз и вскрикнула.
То ли мои глаза привыкли к темноте, то ли фонарь начал светить ярче, но я увидела довольно широкий проход и лежащего у стены в скрюченной позе… системного администратора Олега, мужа Маши.
Ваня отстранил меня, сел на корточки возле тела и прижал пальцы к шее компьютерщика.
— Он жив? — прошептала я.
Иван выпрямился и стукнулся головой о низкий потолок.
— Нет, умер. Давно.
— Не может быть, — возразила я, — мы его видели!
— Когда? — мрачно спросил Иван.
Я растерялась. Действительно, когда? Олег не спускался в столовую к ужину, к обеду тоже.
— Маша таскает мужу еду на подносе, — сказала я, — говорит, что он плохо себя чувствует.
— Хуже некуда, — согласился Ваня, глядя на труп. — Эй, Степашка, ты там как? В обморок не свалишься?
— Нет, — заверила я, — мне почему-то не страшно.
— Это потому, что я рядом, — абсолютно серьезно заметил Ваня. — Клево получается. Олег умер, а Маша его сюда скинула.
Я попятилась.
— Нет!
— А как он сюда попал? — поинтересовался Ваня.
Я выдвинула свою версию:
— Нашел потайной ход, начал спускаться и упал. Помнишь, я удивилась, что фонарь один? Второй прихватил Олег!
— Никаких фонариков с ним рядом нет, — объявил Ваня, — но ты, вероятно, права. У него сломана шея. Ее можно повредить при падении. Возникает тьма вопросов. Почему Маша не подняла шум? На первый взгляд Олег умер более суток назад. А жена ему жрачку на подносе сегодня волокла.
Свет моргнул и погас.
— Блин, — разозлился Иван, — схожу на кухню, видел там большой фонарь.
— Ой, нет, — испугалась я, — лучше ты здесь останешься, а я смотаюсь.
— Давай, — согласился Ваня.
Я ловко влезла наверх, осторожно перешагнув через все ступеньки, закрыла кладовку, на цыпочках дошла до кухни и увидела неяркий луч света. Кто-то из гостей решил ночью подкрепиться. Чтобы ночной обжора не приставал ко мне с вопросами, почему я ношусь ночью по «Кошмару», я юркнула под стол.