Утолив голод, Алексей включил сотовый, а затем и радиотелефон. И тут же вздрогнул от раздавшейся трели. С нехорошим предчувствием он поднял трубку, и услышал в ней взволнованный голос Леонченко:
— Алексей, е-мое, ну ты где пропадаешь?! Домашний отключен, сотовый тоже...
— А что случилось-то? — спросил Клест, ожидая от следователя какого-нибудь подвоха.
— Весьма радостное в кавычках событие. Пару часов назад еще один интересный жмурик обнаружился. И снова твоя фамилия на стене.
Алексей вздрогнул, чувствуя, как бешено заколотилось сердце.
— Тело уже отправили в морг, — продолжал как ни в чем ни бывало следователь, — там тебя ждут. Сам приедешь, или машину за тобой отправить?
— Ладно, сам доберусь. Какой морг-то, судмедэкспертизы? Ну жди, уже еду.
Вот так, не успел проснуться, и снова в бой. Знал бы, что предстоит поездка в морг — с завтраком повременил бы. Хоть и насмотрелся за последние годы на трупы — да не то что насмотрелся, а и натрогаться их успел — но все же лучше на такие дела ездить по возможности с пустым желудком.
Не прошло и минуты после звонка Леонченко, как тренькнул дверной звонок. Недоумевая, кто бы это мог быть, Алексей открыл дверь. На пороге с солонкой в руках стояла соседка из квартиры напротив, Вера Борисовна. Старушка нередко захаживала к художнику занять немного соли или сахарку, причем долг никогда не отдавала. Клест как-то прикинул, что вес вынесенного из его квартиры сахара и соли в квартиру напротив в общей сложности уже потянул бы на несколько кило, но, будучи человеком скромным, никогда соседке не отказывал.
Вот и на этот раз он мило улыбнулся:
— Здравствуйте, Вера Борисовна. Что, соли одолжить?
— Ой, Лешенька, мне совсем немного, вот, насыпь в солоночку. А то взялась кашу варить, глянь — а соли ни грамма. Вечером в магазин пойду, обязательно куплю, и все тебе верну...
— Да бросьте вы, Вера Борисовна!
Пока он ходил на кухню, любопытная старушка словно невзначай заглянула в комнату.
— Ба, какая картина... Эт чаво ж, ангелы, штоль, летают над деревом?
— Полотно еще не закончено, — мягко выдавил Алексей соседку обратно в коридор. — Вот, возьмите вашу соль.
— Ну, спасибо, Лешенька, выручил.
Путь на такси до «разделочной», как между собой называли морг сотрудники правоохранительных органов, занял полчаса. Леонченко, дымя сигаретой, нервно прохаживался перед приземистым зданием, над которым витал сладковатый запах смерти, сдобренный жирными, зеленым мухами. Чьи-то родственники топтались у входа, ожидая выдачи тела.
Не успел Клест выбраться из машины, как Виктор стал посвящать его в подробности происшедшего: