- Где мы?
- В Толедо, милый.
- С тобой все нормально?
- Да, мой милый.
- Как там, мы победили?
- Конечно! Разве могло быть иначе?
- Ну, да. Ну, да. Какие-то крестьяне...
- А знаешь, Микаэль, это были не крестьяне. Это дезертиры во главе с некими братьями Гомес. Вот та мразь - Хулио, которая посмела нацепить шпагу и выдать себя за дворянина, это младший из братьев. Старший брат - торговец, недавно разбогател и купил себе небольшое имение, вот там вся банда и пряталась. Сейчас мои кирасиры вместе с солдатами алькальда отправились выжигать это поганое бандитское гнездо.
- Что с людьми?
- Живы все.
- Кроме вас, еще пятеро ранено, сеньор, но увечных - нет, - сказала Мария и подсунула под нос чашу с каким-то горьким пойлом. Ну и ладно, что горькое, зато мокрое. Капли потекли по подбородку, решил смахнуть и провел рукой по груди - ощутил саднящую боль. Опустил глаза и осмотрел себя - весь живот выглядел, как сплошной синяк с особо темным пятном чуть ниже солнечного сплетения.
В этом месте у меня уже был когда-то синяк. В юности, на заре увлечения тайским боксом, более опытный спарринг-партнер нанес мне лоу-кик по мышце левого бедра, затем, уклонившись от его хука, умышленно вошел в клинч но, потеряв мобильность от боли в бедре, атаку организовать не смог и не смог уйти от мощного удара коленом. Бил он меня жестко, и синяк получился неслабым. Конечно, боец тот - мудак порядочный, но науку его запомнил на всю жизнь. Со временем, в 'муай тай' или в поединках свободных, так правильно называется этот бокс, научился многому, по крайней мере, элементарных ошибок больше не делал но, главное, воспитал характер. А занимался им очень и очень долго, считай до старости. Зачем? А давал он мне правильный настрой - как физический, так и духовный; как по жизни, так и в бизнесе.
Синяк тот был поменьше этого, и не такой темный, но все равно, после того боя - дня на три потерял стройность тела, ходил буквой зю. Да и физически гораздо слабее тогда был себя, нынешнего. А лет-то около шестнадцати и было, но выгляжу сейчас да, постарше, чем тогда.
После питья в голове чуть просветлело, и молотометр по кувалдометру стал лупить потише, и на глаза навалилась тяжесть. Изабель сидела в кресле и смотрела на меня во все глаза, как на чудо какое-то.
- Радость моя, наверное, сейчас усну. Иди к себе, ляг и отдохни, теперь я чувствую себя нормально, просто хочу спать.
- У-у, у-у, - отрицательно закачала головой.
- Сеньора, куда это годиться, поспать нужно, видите, с доном Микаэлем теперь все хорошо, - взяв руки в боки, внушительно сказала Мария, - Ай! Не хотите уходить, тогда раздевайтесь и ложитесь здесь. Уж я покараулю!