Не задавая больше вопросов, вытащил из пояса пять золотых монет, достоинством в десять дукатов каждая, и положил на стол.
- Прими, Иван Тимофеевич, от чистого сердца.
- Здесь вдвое больше, чем нужно для выкупа... Но, благодарю, - он встал и перекрестился, - Богом клянусь, если жив буду, в течении года верну лично, либо передам через казначея Гнежинского полка.
- Не торопись возвращать, меня в Украине не будет полтора-два года.
- Как так?! Да и у меня мысль только что мелькнула, что было бы хорошо возвращаться вместе с тобой, Михайло Якимович. Собрали бы ватагу, да и помогли бы тебе прибить Собакевича на воротах.
- У меня, пан Иван, на ближайшие полтора года другие планы, да и ватагу казачьей вольницы за собой больше водить не буду. Сейчас поступаю в морскую школу, хочу выучиться на морского офицера. Пока буду учиться, закажу купцам выкупить в Кафе несколько десятков молодых казачат, вот из них начну готовить свое будущее войско. Вооружу их новейшим, ранее никем неведомым оружием, - с каждым моим словом, взгляд Ивана делался все более недоверчиво-скептическим, - И вот с ними вернусь в Украину для раздачи долгов. Затем, соберу доверившихся мне ближников, сядем на корабль и отправимся покорять новые, еще никем не занятые плодородные земли. Там огромные просторы и несметные богатства.
- Хм, хм, мдаужж. Извини, пан Михайло, у меня нет права тебе указывать, но что-то ты не то говоришь.
- Прекрасно понимаю твой скептицизм, пан Иван. Сейчас ты сидишь и думаешь: вначале пришел молодой дворянин, оказавшийся природным казаком, поступил по понятиям, выручив своего брата-товарища из беды, потом в его голове что-то сдвинулось - ум за разум заскочил и он, как малолетний сопляк, стал всякую чушь городить, с великокняжескими загибами о казачьей вольнице.
- Сын Якима Каширского и внук, мною уважаемого Опанаса, не должен плохо о казаках говорить, - твердо сказал Иван.
- Никогда плохо о казаках не говорил, пусть у меня язык отсохнет, но о вольнице говорил и говорю: у нас каждый казак - сам-с усам, и на каждом хуторе обитает по два гетмана. Или скажешь, что это неправда?
- Оно-то так...
- Вот! Там, куда поведу людей, мне нужен единый кулак, а не каждый сам за себя, только так мы сможем выжить и стать богатыми и счастливыми.
- Да твой род, пан Михайло, и так небедный.
- Мне этого мало.
- Вона, как. И ты знаешь, где есть такая земля?
- Знаю.
- Боюсь, никто тебе не поверит. И казаки наши за тобой не пойдут, молод ты, да никто не любит княжеских замашек.
- Поверят. И пойдут. И не только запорожцы, но и другие православные - дончаки, московиты, белорусы, болгары, ляхи. Когда увидят вооружение и оснащение моего маленького войска, то поверят. И пойдут.