– Надо. Дальше?
– Привык. Заснул, то есть. Он урчит, кстати, как кот, оказывается, когда не грохочет.
– Дальше, Серёга.
– Это относится к делу. Я проснулся в три часа от тишины. И он осел сразу ещё так, «пух!», как будто все колёса спустили, и носом в землю. Я «Барбос, Барбос!» – ноль реакции. Я вышел, осмотрел его, а что поймёшь? Автобус и автобус, ну с ногами. Не реагирует и не работает. И с тех пор в отключке. Тёплый, как всегда, но не работает. Ну я на «товсь» и начал тебя ждать. Часов в пять по тропе какие-то прошли из Зоны к границе. Далеко, не разглядел. А ты ещё и опаздываешь! Ещё пятнадцать минут и я бы…
– Значит, вот что. Зона в отключке вся. Как я понимаю. Как будто телевизор поставили на ожидание, понимаешь?
Весёлой почесал щёку, потом – нос.
– В отключке Николаич тоже. И все гитики. Понимаешь?
Весёлой усмехнулся.
– Я только что «мухобоху» на входе прошёл вперёд и сразу назад. Вообще ничего. Ноль реакции.
– Николаич опять умер?
– Не как обычно вне Зоны. Не зловещий мертвец. Просто как кукла. Паралич. Но зрачки реагируют.
Весёлой оглянулся на Барбоса.
– Вот-вот.
– Типа, полагаешь, такой «глаз бури»? – спросил Весёлой.
– Не знаю такого. Полагаю, затишье перед бурей. Ну помнишь, Яна покойная пророчествовала, потрясения, затишья, высоко, подземно, космос видит землю, мёртвые умрут, живые оживут, весь этот бред её.
– Никогда не считал её бред бредом, – резко сказал Весёлой.
– Никто не считал, – возразил Фенимор.
– Ну, хорошо. Допустим. И что? По-моему, надо табанить так, чтобы аж воду из реки выплеснуло, – сказал бывший волжский новый русский бандит. – Сколько я за тропой не смотрю всё утро, ни одного ходилы на выход, кстати.
– И даже больше. Даже на нейтралке ни одного не осталось. Кроме Туранчокса да Ольги при Николаиче. Ломанулись от Зоны прочь всем кагалом. Я наблюдал, чуть ли не драка на остановке у бомбил. – Тут Фенимор подумал о Грине Платонихине с его кагалом, но не стал упоминать об этом. Всё равно пересечения не предвиделось даже в обычных обстоятельствах. – Короче, ведомый, план у меня такой. Выход не отменяется. Но модифицируется.
– Во бля! – сказал Весёлой с выражением.
– Сейчас ты, ты – поскольку ты в Зоне уже полсуток – идёшь в «Две Трубы». Пятнадцать минут. Двадцать. Там тебя ждёт Жека с «рафиком». Всё заправлено, и в салон ещё канистры положены. И стандарт снаряги с оружием на двоих. Садишься за руль и едешь сюда. Только обязательно выйди за границу на нейтралку, обнулись от греха. Сообразил?
– Я пока слушаю, – сказал Весёлой, видом делаясь всё безмятежней и безмятежней.