По столовой пронесся гул, перебиваемый вскриками.
— Да, товарищи! — продолжал Москвичев. — Одну из жертв бесчеловечных вескусианских экспериментов нам удалось спасти. Как мне передали с базы, кожные покровы Татьяны удалось регенерировать. Но кто регенерирует психику этой несчастной женщины?! Кто залечит моральную травму и сотрет память о невыносимой муке?! А чучело из маленькой девочки?! А младенцы, разделанные и расчлененные?! Как можно мириться с подобным?! С подлым и жестоким агрессором может быть лишь один разговор — на языке оружия! Враг должен быть уничтожен! Но земная администрация заняла позицию непротивления, что равносильно соучастию! Это предательство, товарищи! Мы должны гневно осудить политику Рогира ван Вейдена и устранить ненавистный режим!
Толпа ответила шумным одобрением.
— И я призываю всех вас, — возвысил голос Москвичев, — проявить сознательность и записаться в Доброфлот! Мы не можем ждать, пока во Всемирном Совете очухаются и поймут всю серьезность положения! У нас нет времени на раскачку! Война у нашего порога, товарищи! Нам не грозит плен или оккупация, у себумов иная метода — тотальное уничтожение! Так давайте вспомним бессмертную славу предков, отдавших свои жизни за наше теперешнее благоденствие! Не посрамим их память! Дадим отпор врагу! Объявим жабам войну! До победного конца!
Шохо оглушительно захлопали и заорали, выражая горячее одобрение. Вязаницын всех переорал:
— Добровольцы! Записываться у меня! Срок на сборы — одни сутки! Завтра же вылетаем на Плутон!
Аэлита постоянно крутилась рядом с Москвичевым, словно опасаясь его потерять. Жерар Николаевич тепло попрощался с коллективом базы «Кандор», и женщина потащила его на посадочную площадку. Москвичев, впрочем, не сильно упирался.
— Нас уже ждут! — тараторила Аэлита. — Когда будем подлетать, сообщим им всем, и народ сразу соберется!
Она подняла колпак большого семиместного глайдера, пропустила Москвичева вперед, потом села сама.
Кандорцы вышли к площадке проводить. Уполномоченный помахал им, те дружно ответили. Ему нравилась какая-то их непосредственность, немного детская даже, но она, же и пугала. А хватит ли этим красивым, веселым, добрым людям мужества и стойкости, воли к победе и безжалостности к врагу?
Глайдер плавно поднялся в воздух и понесся на восток, набирая скорость. Ухнул вниз обрыв каньона Кандор Часма, потянулись промоины, намытые холмы, кратеры.
Аэлита включила автопилот и со вздохом отстранилась от пульта.
Она повернулась к Москвичеву боком, дразняще изогнув бедро.
— Литочка… — стесненно проговорил Жерар, судорожно сглотнул и закашлялся.