жертвенник и этим священным актом обеспечивают себе власть над страной и законные
права на владение ею. В ирландской традиции считается, что и Партолон и Племена
богини Дану, и сыновья Миля прибыли в Ирландию в день Бельтана, т.е. в начале нового
летнего сезона когда принято вставать пораньше, чтобы увидеть, как занимается рассвет
и когда в прибрежных меетностях Британии происходят ритуальные «процессии
кораблей». Известно также, что Великое собрание в Уснехе тоже происходило в день
Бельтана, и, хотя нам неизвестно, когда именно высадилось у берегов Ирландии племя
Немеда, можно предположить, что священный костер, который разжег на холме его
друид Миде, тоже был ритуальным костром Бельтана. В «Глоссарии» Кормака, как и в
«Истории» Дж. Китинга, говорится, что костры Бельтана на весь следующий год
ограждали скот от болезней, а, кроме того, «Глоссарий» сообщает, что друиды пели
вокруг костров свои заклинания. Обычай разжигать такие костры с помощью особой
палочки сохранился в отдельных районах Ирландии вплоть до наших дней, как и вера,
что зажигание очага в день Бельтана сопряжено с опасностью и потому весьма
знаменательно.
С Великим собранием в Уснехе, описанным в средневековых ирландских текстах,
можно сопоставить ассамблею галльских друидов. Цезарь сообщает, что «в
определенное время года друиды собираются на заседания в священное место в стране
карнутов, которая считается центром всей Галлии. Сюда отовсюду сходятся все
тяжущиеся и подчиняются их определениям и приговорам». Интересно отметить, что
среди немногих дошедших до нас подробностей касательно Уснеха есть, в частности,
традиция, что именно там, на большом собрании трех благородных племен, поделивших
между собой Ирландию, впервые был вынесен суд о раздорах. Согласно дитиенхас,
именно там, на большом миротворческом собрании, три внука Дагды решили, что Луг
должен умереть, а это событие, несомненно, усиливало сакральность данного места еще
в дохристианский период.
Гиральд Камбрийский пишет, что Камень Раздела в Уснехе — это якобы «пуп
Ирландии», а в одном стихотворном произведении Финтан говорит:
Давно пил я питье
потопа из пупа Уснеха.
И это не просто метафора. Во многих мировых традициях от Индонезии до Греции и
Перу центр мира имеет своим символом именно пуп (omphalos).