– Нет? – спрашивает он. – Это очень плохо, потому что я хочу об этом поговорить.
Кроме того, я хочу все повторить как можно скорее, – его губы скользят по моему уху, и я
дрожу. – На данный момент, я позволю тебе притвориться, что ничего не произошло, –
носом Зак трется о заднюю часть моей шеи, и мои ноги дрожат. – Я дам тебе
пространство, чтобы ты могла обдумать все это своим супер-мозгом, – проскальзывая
рукой в мои волосы, он сжимает их, а губы оставляют след из мягких поцелуев под моим
ухом. – Но я не собираюсь ждать слишком долго, Лана. Я хочу быть с тобой, и ты должна
быть готова к тому, что это значит. Я больше не могу сдерживаться, когда нахожусь рядом
с тобой.
Зак поворачивает мое лицо, и через плечо захватывает мои губы в быстром,
страстном поцелуе. Когда он отходит, меня не держат ноги, и приходится держаться за
столешницу.
– Не заставляй меня ждать слишком долго, – он нежно прикусывает мочку моего
уха, а затем уходит прочь.
Я не оборачиваюсь, чтобы на него посмотреть. Закрываю глаза. Мне было
достаточно почувствовать, как Зак прижимается к моей спине. В моей памяти навсегда
выжжен отпечаток его твердого члена.
Глава 15
Зак
Уходить от Ланы со стояком – обычное дело. Она такая чертовски сексуальная, но
не имеет об этом ни малейшего понятия. Я практически видел шестеренки, вращающиеся
у нее в голове. Мне бы хотелось, что бы она расслабилась и осознала тот факт, что мы
переспали. Чтобы она это приняла. Хочу повторять это снова и снова. Проклятье. Я не
могу дождаться, когда снова окажусь внутри нее. Но сейчас нужно набраться терпения, и
позволить Лане, побыть немного наедине с собой. Никуда она, от меня не денется.
Она уже моя, просто пока еще это не осознает.
– Мама, это я, – кричу, не желая ее пугать, когда она услышит закрывающуюся
дверь. Не то, что бы она меня слышит, на всякий случай. Скорее всего, она в пьяном угаре,
именно так она проводит девяносто девять процентов своего времени. Мама такая
последние несколько лет, с тех пор, как умер мой отец. Я думал, что ей будет лучше без
ежедневного жестокого обращения, которому она подвергалась, но без его тирании она
развалилась на части. Она не способна думать о себе и принимать даже самые простые
решения, а предпочитает топить горести жизни в бутылке любого алкоголя, который
может найти. Сейчас единственной областью, в которой она компетентна, – это поиск
следующей бутылки с выпивкой.
Проходя из комнаты в комнату, я нахожу ее в гостиной, она спит с сигаретой, все