Еле двигаясь, вытащил из поясной сумы две скляницы, первую опорожнил одним глотком, другую вылил на чистую тряпицу, прижал к растерзанной щеке.
В глазах у него всё мутилось. Окажись упырица чуть поопытнее, покрепче, повыносливее – всё было бы уже кончено. Ни он, ни его ученик бы отсюда не ушли.
Жуткое снадобье, влитое в себя мастером, потихоньку начинало действовать. Отступала жгучая боль в разорванной щеке, переставала кружиться голова, и он медленно, с трудом, почти пополз к ученику.
В ход пошли новые скляницы, одну мастер вылил целиком юноше на лицо. Трясущимися руками отвёл хауберк, выдохнул облегчённо – нет, шея не затронута.
– Ну, лежи, лежи, приходи в себя, – прошептал старшой. И, по-прежнему пошатываясь, вернулся к бесчувственной волшебнице. Белая тряпица, прижатая к щеке, вся сделалась ядовито-жёлто-зеленоватой, словно вмиг пропитавшись гноем.
– Ничего, н-ничего, продержусь… – шипел мастер сквозь стиснутые зубы. – Только б не померла ведьма эта… только б не померла…
Он взялся за торчащий из плеча чародейки дрот, за тёплое железо, что-то нажал – растопыренные шипы сложились, стрелу можно было теперь вытащить.
– Артерии… не задеты. Кровотечение… умеренное, капиллярное. Повезло девке… Обеззараживание входного и выходного отверстий… Перевязка…
Перевязывал мастер ловко, сказывался явный и богатый опыт.
– Сердцебиение… дыхание… постоянны. Жить будет.
– М-мастер? – с трудом поговорили сзади.
– Ты? Ты чего вскочил?! Лежи и не шевелись!
– Я-а… я ничего… – Паренька шатало, однако он храбрился. – Ой… – Он взглянул в лицо лежавшей без сознания чародейке.
– Именно что ой, – хрипло ответил мастер. – Ничего не поделаешь, кончилась наша охота.
– А… а упырица?
– Она уже ушла, не догнать. Себя до половины спалит, но уйдёт далеко, за Вирр. Нам с тобой, парень, теперь самое главное – понять, что ж такое тут происходит, почему волшебница с кровососами якшается. Давай носилки рубить, ничего не поделаешь, вывезти эту девку отсюда надо живой.
– И… и куда её?
– Куда… – поморщился мастер. – Не ведаю покамест. Кровь я остановил, рану перевязал. Сквозная она у неё… Ах да! И руки барышне связать надо как следует. Чтобы не затекли, но и чтобы пошевелить не могла.
Слова не расходились с делом.
– Так она, как в себя придёт, чары на нас наложит!
Мастер вздохнул.
– Может. Слыхал я о таких умельцах, которым ни жест не требовался, ни слово, мысль одна. Но эта-то всё больше ручками, ручками орудовала. Руки мы ей связали, рот заткнём…
Ученик с сомнением покачал головой.
– Не довезём, мастер. Мы ж не звери какие, её кормить-поить надо, оправляться водить. Не уследим. Может, и не умеет она без слов да жестов чародейничать, да только кто в том поручится? Прикончит нас обоих и глазом не моргнёт.