– Но мы не видели остальные. – Он не успел ответить, когда она жестом остановила его и не смогла сдержать улыбки. – Вам больше и не нужно, я угадала?
– Мы могли бы провести это время и поинтереснее.
Она собралась с духом, понимая, что последует дальше.
– Вы свободны сегодня? Могу ли я пригласить вас на обед?
Черри всегда забавляло, когда богатеи называли ужин обедом, как будто они до сих пор находились в своих частных школах. Зато это вселяло в нее уверенность, что он действительно может позволить себе квартиру, которую он только что так беспечно предложил взять в аренду. Это был ее последний просмотр на сегодня: остальные были назначены на утро. Черри оставалось только вернуть ключи в офис, и вечер был в ее распоряжении. Она подумала о программе на вечер: поездка домой в душном метро, развозившем рабочий класс по всем районам южного Лондона, которые теряли в благополучности по мере опустения вагонов. Ей вечно казалось, что ее оставляют на задворках, как бедную родственницу, к тому времени, как она достигала «Тутинг-Бродвея», но, думала Черри с содроганием, все же она жила не на самом конце ветки. Потом ее ожидала быстрая остановка в местном супермаркете, где она купит себе ужин, после чего вернется в свою крошечную квартиру без холла. Она повесит свой драгоценный костюм рядом с остальными – самыми ценными ее вещами – и наверняка проведет остаток вечера, изучая недвижимость по интернету, мечтая о том, когда же она наконец выберется отсюда. Она посмотрела на молодого человека. Он ей нравился, нравилось его беззаботное поведение. Он не был похож на ее обычных клиентов, которые отказывались от квартиры потому, что в ванной был хром, а не латун, даже если все остальное было идеально, утверждая, что так жить нет никакой возможности, как будто речь шла о какой-то заразе. Почему бы и не сходить с ним на обед, рассудила Черри. Она ведь для того и приложила такие усилия, чтобы получить работу в этой части города.
Лора сидела за столом на своем обычном месте, напротив мужа, и ковырялась в тарелке салата с обжаренными кусочками курицы. Все окна в их просторной солнечной столовой были распахнуты, но обстановка все равно казалась гнетущей. Незадолго до ужина она нежилась в саду под гигантским зонтом, рядом с ней растянулся в шезлонге Дэниел и отвечал на ее вопросы с закрытыми против солнца глазами, тихонько посмеиваясь над ее нетерпением разузнать все о Черри, а она любовалась сыном, пользуясь тем, что он не видит. А потом, только она собралась уходить готовить, Дэниел вдруг открыл глаза и сел с неловкостью на лице.