. После изгнания из «органов» Корнильев занимался тем, что продавал на базаре излишки своего очень внушительного имущества…
Со временем чекистское внимание к своим подопечным выходило за рамки привычного осведомления и репрессий. С середины 1946 г. в отчетах ОСП появляются данные о трудовом и бытовом устройстве спецпоселенцев, их обеспеченности жильем, скотом, одеждой, обувью, продуктами питания. Чекисты прекрасно понимали, что от бытового положения ссыльных зависит их политическое настроение. Поэтому руководство управления НКВД — МВД нередко выступало в роли ходатая перед областными партийными и советскими властями, требуя проявления минимального внимания и заботы по отношению к своему «контингенту».
Отдел спецпоселений занимался не только уже имевшимися ссыльными, но и посильным увеличением их числа. Сразу после принятого по инициативе Н. С. Хрущёва жестокого указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. о высылке колхозников, не вырабатывающих минимума трудодней, в отдалённые районы страны, ОСП взялся за «изъятие» из колхозов «лодырей и тунеядцев, разлагающих трудовую дисциплину». Была проведена «большая работа» по реализации указа, но в результате осуждённых самим руководством УМВД «извращений» сверхусердные работники ОСП исключили из колхозов много даже формально невиновных, в том числе больную женщину, мать восьмерых детей. А барабинские чекисты скрыли от управления МВД тот факт, что из одного колхоза исключили сразу 18 чел. Протест против крепостнической политики немедленно подавлялся: «Имеются факты, когда лодыри, тунеядцы и антисоветский элемент открыто выступают против этого указа. В Чулымском районе одна колхозница, жена высланного, пришла в сельский совет, сорвала портреты членов Политбюро ЦК партии и растоптала ногами, она арестована…»[384]
Загнанный в Сибирь Жуков и не подозревал, что его низвержение окажется столь долгим и продлится до самой смерти кремлёвского горца. Сталин нарочито долго морил Георгия Сергеевича в провинциальном отделе спецпоселений, так что далеко не сразу сибирские начальники Жукова позволили ему начать неспешное возвращение к должностям, более уместным для генерала. В июне 1948 г. Жуков стал заместителем начальника УМВД по Новосибирской области по оперативной работе, а в мае 1951 г. был отправлен на Колыму[385].
В апреле 1951 г. министр внутренних дел С. Н. Круглов поручил своему заму И. А. Серову, заместителю министра по кадрам Б. П. Обручникову и начальнику ГУЛАГа И.И. Долгих подобрать — по просьбе начальника Дальстроя И.Л. Митракова — замену оказавшемуся слабым работником начальнику Управления Северо-Восточных исправительно-трудовых лагерей (УСВИТЛ) и заместителю начальника Дальстроя генерал-майору А.А. Деревянко. И 3 мая новым начальником УСВИТЛ и заместителем начальника Дальстроя стал генерал-лейтенант Жуков. А последовавший в июле 1951 г. арест Всеволода Абакумова означал, что главный враг Жукова больше не представлял опасности.