В комнате наступила тишина. Добрых пять минут ее нарушало только постукивание маятника в настенных часах.
– А что случится, если Евгения не придет? – шепотом полюбопытствовала я.
– А что должно случиться? – Пелагея Ильинична следом за мной перешла на шепот.
– Вы же сами сказали: жду минуту, а потом ты знаешь. О чем она знает? Может, и меня просветите?
– Ах, это… – протянула старуха. – Ерунда. Не бери в голову.
– И все же, – настаивала я.
– Да ничего не будет. Придет сейчас твоя Женька, никуда не денется.
Пелагея Ильинична оказалась права. Дожидаться решительных мер Евгения не стала. Еще через минуту в сенях зашумело, и в комнату вошла Евгения. Увидела меня и удивленно подняла брови:
– Вы? Вот уж кого не ожидала увидеть.
– Ожидала или не ожидала, а гостью забирай, – велела Пелагея Ильинична. – Мне спать пора ложиться.
– Пойдемте на мою половину, – пригласила Евгения. – Я, правда, тоже уже собиралась спать, но, видно, придется отложить.
Пелагея Ильинична выпроводила нас на крыльцо и накрепко закрыла все засовы. Грохот этих замков, засовов и дверных цепочек мы слышали всю дорогу, пока обходили дом и поднимались на половину Евгении.
– Нелегко вам с ней? – сочувственно спросила я.
– Нормально. Она ко мне не особо лезет. Так, изредка шумит, когда что-нибудь привидится. Мнительная очень. То во дворе у нее кто-то ходит, то на чердак кто-то залез. Схожу, попугаю невидимых пришельцев – и все беспокойство, – спокойно ответила Евгения.
Эта половина дома мало чем отличалась от комнаты Пелагеи Ильиничны, разве что кружевных накидок не было. Чай мне Евгения предлагать не стала. Указала рукой на свободный стул, сама села напротив и молча приготовилась слушать. Я решила начать с приятного, чтобы немного смягчить атмосферу.
– Поздравляю с победой, – воодушевленно начала я. – Слышала, ваш успех был оглушительный.
– От кого слышали? – Голос Евгении потеплел.
– Кугушев нахваливал, – призналась я. – Сказал, что вы всех порвали. Это дословно.
– Уверяю вас, он преувеличивает. Тур пройден хорошо, это правда. Арабелла заслужила победу на законных основаниях. Остальное не важно. Жаль, конечно, что Ромка не смог насладиться победой. Но что теперь об этом говорить?
– Все равно, ваша заслуга в общей победе бесспорна, – настаивала я. – Трудно, наверное, было? Конец соревнований, все спортсмены уже знают, чего друг от друга ожидать, и тут вклиниваетесь вы. Недовольных не было?
– Плевать, – резко оборвала меня Евгения. – Я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы ублажать соперников. Жюри одобрило мою кандидатуру, и точка.