Как вновь подтвердил Нильс Тенант, об Императоре ходило не меньше слухов, чем о Дарте Вейдере. Тот факт, что он редко появлялся на публике и даже на заседаниях Сената, убедил многих, что нападение джедаев, которому он подвергся, не только изуродовало его лицо и тело, но и погубило уверенного в успехе политика, каким он был до войны. Император стал жертвой предательства тех, кто служил ему и поддерживал Республику в течение многих столетий. Некоторые на Корусанте даже признавались, что хранят добрую память о бывшем канцлере Финисе Валоруме, о котором они могли сплетничать без конца. Им хотелось видеть Императора прогуливающимся по Имперской площади, или на оперном спектакле, или на торжествах по случаю открытия нового строительного комплекса.
Таркин, однако, не стал затрагивать эту тему, сказав лишь:
— Похоже, Корусант процветает.
— Что верно, то верно, — кивнул Император.
— Сенат оказывает вам поддержку?
— Теперь он скорее служит, чем советует. — Император слегка развернулся в сторону Таркина. — Лучше окружить себя новыми лояльными союзниками, чем старыми предателями.
— Кто-то когда-то сказал, что политика — не более чем постоянное устранение противоречий, — улыбнулся Таркин.
— По моему опыту — именно так и есть.
— Но нужны ли они вам вообще, мой повелитель? — осторожно спросил Таркин.
— Сенат? — Император не удержался от едва заметной улыбки. — Пока что — да. — Пренебрежительно махнув рукой, он добавил: — Мы многого добились — и вы, и я.
— Прошу прощения?
— Кто бы мог подумать двадцать лет назад, что двое из Внешнего Кольца будут сидеть в самом центре Галактики?
— Вы мне льстите, мой повелитель.
Император пристально взглянул на него:
— Порой мне интересно — не кажется ли вам, родившемуся, как и я, на дальних рубежах, что нам следует прилагать больше усилий, чтобы воодушевить те планеты, которые мы победили в войне? Особенно во Внешнем Кольце.
— То есть вывернуть Галактику наизнанку? — ответил Таркин чуть резче, чем намеревался. — Как раз напротив, мой повелитель. Население тех планет стало виновником хаоса, и они должны заслужить право воссоединиться с галактическим сообществом.
— А те, кто колеблется или возражает?
— Они должны пострадать.
— Санкции? — спросил Император, явно заинтригованный ответом Таркина. — Эмбарго? Репрессии?
— Если будут упрямиться — да. Нельзя допустить дестабилизации Империи.
— Может, просто их уничтожить?
— Как сочтете необходимым, мой повелитель. Сила — единственная реальная и неоспоримая мощь. Зачастую с теми, кто не был в должной мере наказан, невозможно договориться, как и наставить их на путь истинный.