— Слушаюсь! — козырнул Рогалев.
Вскоре Семенов и Рогалев вернулись. С ними пришли Крживицкий и еще несколько солдат с винтовками.
— Только что узнал, — взволнованно докладывает Семенов, — немцы уже в сорока километрах от Киева.
С оружием в руках врываемся к начальнику станции Дарница.
— Нам нужен паровоз, — спокойно требую я.
— И не позже чем через полтора часа! — угрожающе добавляет Рогалев.
Вижу, как меняется в лице начальник станции.
— Я не могу… Надо согласовать с управлением по телефону… — еле шевелит он трясущимися губами.
Рогалев поторапливает:
— Твоих киевских начальников мы не достанем, а ты здесь, рядом, и пока живой…
Начальник станции звонит при нас, несколько раз повторяя: — Состав третьей категории… Да, да, именно третьей.
Видимо, это означает, что в составе ничего ценного нет. Наконец разрешение получено. Сопровождаемый нами начальник находит машиниста и помощника. Они приписаны к депо Ромодан и лично заинтересованы в том, чтобы скорее выехать домой, в нужном нам направлении.
Посылаю Семенова в эшелон с приказом: приготовиться к отъезду. Установить ручные пулеметы на платформы с самолетами, на тормозную площадку замыкающего вагона и по обе стороны каждой теплушки.
С Рогалевым и другими товарищами иду к паровозу. Он из серии «Щ». Железнодорожники попросту называют его «щука». Восемь лет назад я работал на таком же локомотиве помощником машиниста. Если потребуется, то сам сумею его повести.
Нам повезло: наш эшелон оказался не в гуще составов, а на последнем пути. Иначе пришлось бы долго маневрировать для того, чтобы выбраться со станции. Возможно, мы и не успели бы этого сделать…
Когда все было готово к отъезду и я отдавал последние распоряжения, ко мне вдруг подбежали мужчина и женщина.
Он — стройный, круглолицый, в ладно сшитой офицерской шинели и в фуражке с авиационной эмблемой вместо кокарды. Она — невысокая, миловидная, со знаком Красного Креста на платке и рукаве пальто.
Мужчина по-военному вытянулся и прерывистым после быстрого бега голосом заговорил:
— Товарищ… начальник! Ваш авиационный… эшелон… уходит отсюда… Возьмите нас с собой… Военный летчик… прапорщик Карл Скаубит и…
— Его жена, военная сестра милосердия, Мария Ивановна Скаубит… — добавила маленькая женщина.
— Не можем мы оставаться здесь, — продолжал он с заметным латышским акцентом. — Хотим воевать за Советскую Россию, за революцию!
— Ну что ж, друзьям мы всегда рады, — ответил я. — Прошу садиться в вагон. — И, обращаясь к Семенову, сказал: — Петр Александрович, проводите, пожалуйста, новеньких в наш вагон.