В начале всех миров (Антология) - страница 17

Цивилизация впала в детство
И верит только в безумие.
Готовь клетки,
Инспектор. Готовь протоколы,
Больше расстрелов, больше огня,
Больше внимания к миру, хватит уже проколов.
Только быстрее, пока я не умер от страха
И не отозвал эту жалобу.

«Жить: неприемлемо; жизнь: неприемлема…»

Жить: неприемлемо; жизнь: неприемлема;
Тошно, и кровью пропитано небо.
Знали бы раньше про риск неотъемлемый —
Стали себя выбивать бы из гроба?
Трогать за горло звенящими пальцами
Можно, пока тебя слушают мышцы.
Совесть закручена в жгут. Как скитальцы мы:
Знаем про дом, но о нем только слышали.
Нет ощущений и нет преимущества,
Только спокойствие холода дикого,
И, в темноте, одиноко, могущество
Шепчет: «Приди ко мне». Плачет: «Приди ко мне».
Чувствуешь в венах текущую вялую
Смесь вискаря с раскаленным металлом?
Слева – направо, но… слева ли? в праве ли?
Текст бы расползся, когда б нас не стало.
Жить: неприемлемо; жизнь: неприемлема;
Жрешь с отвратительным хрустом стеклянные
Капсулы. И, зычным воем колеблемо,
Все бытие распадается в данные.

«Половинки мозга под ударами грома…»

Половинки мозга под ударами грома
Дрожат, как желе, и скрылась давно луна.
В предвкушении перед новым циклоном
Рифмуются точно «наука» и «тишина».
Я давно уже сплю в обнимку с плюшевой бритвой
И больше не думаю, что из меня вырастет.
Я всегда перед сном читаю одну молитву:
«Выброси это, выброси это, выброси».
Мне раньше хотелось двигаться по касательной,
Но я двигаюсь по кривой, метаясь мыслями.
А перед самой волной
Молитва меняется, и вдруг слышишь: «Выстрели».

«Окна дышат темной пленкой…»

Окна дышат темной пленкой.
Лезут в будущее руки.
Скрип костей и голос звонкий.
Имена – пустые звуки.
Шея в ожерелье бега —
Врозь коралловые ножки.
На тебе пальто из снега
И из пластика подстежка.
На тебе наряд из боли.
На игле – стекляшки страхов.
Обманули. Искололи.
Напугали. Чертит знаки
Проповедник подзаборный.
Ересь – разновидность гриппа.
Окна дышат. Стонут горны.
Чепуху бормочет сипло
Сон,
Такой пастельно-черный.

«Я выбился из сил – и высших, и подземных…»

Я выбился из сил – и высших, и подземных;
Я не слагаю вирш – и даже вишлистов,
Зимой бесснежной я лежу, уткнувшись в стену,
И слышу, как хрустят семь шейных позвонков,
И, клетчатым ковром завесив подоконник,
Пытаюсь обмануть простуду и судьбу.
Я составляю свой – не очень верный – сонник:
Орда знакомых лиц и кто-то-там-в-гробу.
Не знаю, как там вы, а я залез в бутылку:
Как склизкий конденсат, ничто не красит склеп…
Тут: звуковой волной – и прямо по затылку;
Урон плюс пять дэ шесть, гитара-бас-бэкстэп.

«Традиций древних дело – отвечать на вопросы…»