В начале всех миров (Антология) - страница 19
Когда все нервы сточились о кость врага?
Как бы душа ни была тебе дорога,
Забудь. Ты победитель – ты и живи.
«Я знаю: космос – светлый, он белее снегов…»
Я знаю: космос – светлый, он белее снегов,
И звезды в нем тверды, словно лед.
Я знаю точно, в космосе не встретишь богов,
Я знаю точно, в космосе нет звуков у слов,
И только изо рта пар идет.
Я знаю точно, космос защищает своих,
Что не отдашь за вьюжный уют!..
Я знаю точно, космос не впускает живых…
Но, может быть, в порядке исключения, двоих
Он приютит в холодном раю?
«Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин…»
Расскажи о своих видениях, сын гипнотических женщин,
Расскажи о своих сомнениях и о далеких снах,
Сколько бы ни было в них, в этих историях, желчи,
Сколько б ни длились они, даже если считать в веках.
Где тот счастливый бог, что вылепил все из глины:
Маленьких злых людей и то, на чем им писать?
Расскажи мне свои стихи – я на табличках выбью,
И так, пока хватит воли, глины и сил молчать.
Я? Я так прост! Меня породил философский диализ.
Я молюсь Аполлону. Втайне тащу Дионису жертвы,
Правда, ни тот, ни этот не любят психоанализ…
Расскажи, у тебя есть столько слов в голове! Ты первый.
«Что-то, отдаленно похожее на смерть…»
Что-то, отдаленно похожее на смерть.
Не сметь.
Эхо сердцебиения катит по венам,
Чувствую боль, но не вижу проблемы.
В красной рамке – на стену —
Подмена.
Подмена понятий или подмена смыслов.
Я не представляю, что бы с себя отчистить,
Горько, гнилостно – быстро.
Отворись!
Что-то темно-зеленое заливает метро.
Мятная горечь во рту, пульсирует лоб,
Не знаю, когда – конец, но будет смешно.
Молись.
Чувство вины
Темная жидкость в венах – не кровь, что-то другое.
Холодно – кутайся в плед, только не лезь под крыло.
Хочешь – свернись, медитируя, в темном покое,
Хочешь – взорви свое сердце, и станет светло.
Тянешь из прошлого нити безумств и волнений,
В твоем мироздании слезы надежней штыков.
Пока ты решал, приговор приведен в исполнение.
Помнят слова больше, чем ты помнишь слов.
Тени ползут с потолка, след оставляя блестящий,
Но ты привык, тебе хочется этой войны.
Наедине сами с собой, до зари – настоящие,
Немилосердны твои разномастные сны.
Пялится бездна из каждой секунды и скалит
Зубы, когда ты пытаешься прятать глаза.
В детстве играли в «а если меня не станет?».
Так все трагично, даже смешно рассказать.
Хочешь – стены раздвинь и шагай по звездной дороге,
Хочешь – налей до краев страх в ожиданья бокал.
Я не сказал, что свободы не сыщешь в итоге.
Но, если так посмотреть… я, возможно, не знал.
«Я просто не знаю стихов. Уже. Ни своих, ни чужих…»