Самое известное из его произведений – «Сказание о старом мореходе». Сюжет там такой: старый моряк на свадьбе рассказывает одному из гостей о своем кругосветном путешествии, совершенном в давние годы. Это не просто приключения, а мистика в чистом виде! На севере корабль морехода заблудился среди айсбергов. Неожиданно появился альбатрос, чтобы показать дорогу в безопасные воды. Но моряк убил птицу, причем без всякой причины, просто из любви ко злу. За это он страшно наказан судьбой. Все матросы умирают один за другим, в живых остается виновник трагедии. Моряк возвращается домой, но теперь на него возложена епитимья – во искупление грехов он должен до конца своих дней бродить по миру и рассказывать свою историю…
Подозрительно звучит, верно? Герой, который склонен совершать беспричинные злые поступки… Его друзья один за другим умирают у него на глазах, и он остается один… Может, Кирилл Тихонов вообразил, что он и есть герой баллады? Старый, как его мореход…
Нет, я не позволю Кольриджу уйти от наказания! Я вошла в гостиницу и приблизилась к Адриану, сидевшему за стойкой. Парнишка положил на стойку ноги в белых кроссовках и листал журнал «Мужское здоровье». Не понимаю, зачем это ему – в его-то возрасте.
– Слушай, – сказала я, перегнувшись через стойку, – сейчас сюда вошел один тип с девицей. В каком они номере?
– Знаете, сколько раз мне задавали этот вопрос? – лениво протянул портье. – И где бы я сейчас был, если бы на него отвечал?
Ну, все! Лимит моего терпения на сегодня исчерпан!
Я схватила парня за ногу и дернула. Адриан потерял равновесие и кувыркнулся за стойку. Я не волновалась, что юный негодяй сломает себе шею. И точно – в падении он успел сгруппироваться, ушибся, но не смертельно.
Вылез, уставился на меня с неприкрытой ненавистью. Но он был умным мальчиком – выражение моего лица лучше всяких слов сказало ему, что сейчас не время для шуток.
– Пятнадцать, – буркнул мальчишка, подбирая свой журнал.
– Спасибо. – Я бросила на стойку десять евро и взлетела по лестнице на четвертый этаж.
Номер пятнадцать помещался под самой крышей и был самым дешевым в этом клоповнике. Его снимали за почасовую оплату проститутки и их нетребовательные клиенты.
Без стука я распахнула дверь. Хлипкий замок крякнул и вышел из пазов.
На меня уставились потрясенные физиономии Кольриджа и девицы. Оба были одеты, стояли друг против друга посреди грязного номера и явно готовились к большой ссоре.
– Евгения?! – воскликнул Кольридж, увидев меня. У девицы был такой вид, как будто она наступила на змею. Она схватила парня за рубашку на груди, притянула к себе и прошипела ему прямо в лицо: