Само слово, взятое изолированно, как чисто лингвистическое явление, не может быть ни истинным, ни ложным, ни смелым, ни робким. Истина как таковая также аксиологически нейтральна, так как она представляет собой соответствие знания познаваемой реальности. Но истина может быть носительницей ценности. Намеренное искажение истины имеет отношение не к логосу, а к этосу.
Значение – это обобщение действительности, фиксированное и устойчивое. Смысл – это полнота значения; значение, осознанное субъектом в процессе деятельности. Интонация выводит слово за его лингвистические пределы, устанавливает тесную связь слова с внесловесным контекстом. Интонация особенно чутка ко всем колебаниям социальной атмосферы вокруг говорящего. Она находится на границе словесного и несловесного, она метафорична, она оживляет «дремлющее» в лексиконе слово, заставляет его грозить, ласкать, негодовать, казнить или миловать. Интонационная метафора тесно связана с метафорой жестикуляционной. Тело человека в процессе риторического взаимодействия приобретает культурные качества, становится смыслонесущим, художественно-выразительным. Тело как средство организации социальных отношений выполняет функцию общения.
Знак любой системы является средством, которым пользуются люди в коммуникативных целях, в целях сбалансирования межличностных отношений или выражения социальной позиции. Знаки регулируют практическую жизнь, глубинные же смыслы и идеалы «говорят» языком символов. Метафора, или же несобственный способ выражения смысла, является важной риторической категорией. Метафорический язык риторики основывается на переносном значении слов, использовании косвенных смыслов. Риторическая традиция подтверждает многочисленными примерами предпочтение, отданное в диалоге непрямому высказыванию как наиболее действенному методу познания и общения. Метафоры выступают первичными формами бытия философских категорий. Философская идея выражается часто в художественно-образной форме. Сложный процесс объяснения универсалий культуры начинается с метафорического отражения – метафорическое сознание приравнивается творческому. Семантическая неопределенность тропа, как показано у Ю. Лотмана, обусловила то, что на поверхности культуры он проявляется в системах, ориентированных на сложность, неоднозначность или невыразимость истины. Фигуры и тропы не принадлежат лишь к сфере украшения, а, образуя язык множественных прочтений и смыслов, оформляют всякое мышление. В историческом развитии искусства речи можно выделить периоды, и ориентированные на риторические метаконструкции, и эстетически отвергающие их, что, по Лотману, может расцениваться как «риторика отказа от риторики».