Эрон вскочил:
– Чепуха!
– Как твое второе имя?
Эрон возвел глаза к сводчатому потолку беседки:
– Майкл. – Затем торжествующе посмотрел на собеседницу. – Это я все равно сказал бы тебе рано или поздно, так что ты понапрасну потратила первый вопрос.
Она лишь улыбнулась в ответ:
– Мои вопросы, как хочу, так и трачу! Итак, вопрос второй: Амелия Мастерсон тебя любила?
Эрон замер и отвел взгляд:
– Да. Отчаянно, всей душой.
В силу неких непонятных причин улыбка ее сделалась шире:
– Третий вопрос: у тебя есть брат?
Еле заметно дернувшись, Эрон бесстрастно взглянул ей в глаза:
– Нет.
Электра улыбнулась ему так ослепительно, что у Эрона перехватило дыхание.
– Блисс оказалась права во всем… Наверняка Дейд и не подумал порасспросить тебя о прошлом. Он прекрасно умеет распознавать ложь, но порой забывает, насколько причудливые сюрпризы время от времени преподносит жизнь.
– О чем ты? – нахмурился Эрон.
Она похлопала по одеялу, приглашая его присесть рядом с ней:
– Присядьте-ка, милорд. И позвольте мне кое-что поведать вам о вас.
Завороженный колдовским взглядом ее глаз, Эрон машинально сел. А когда она протянула ему хлеб с сыром, он столь же машинально принялся есть.
– Ты лорд Эрон Арбогаст, наследник графа Арбодина. В юности у тебя был друг. Вы с ним были ближе чем братья. Вот почему, когда ты правдиво ответил на мой третий вопрос, я все же заметила, что ты лжешь. Ведь ты в душе считаешь его братом…
Электра протянула ему бутыль, и Эрон сделал добрый глоток. А она продолжала:
– Амелия Мастерсон кого-то страстно любила, если верить досужей молве. Однако явно не тебя. Но ты неисправимый лжец – особенно когда носишь имя лорда Эрона! Подозреваю, что настоящий мистер Хейстингз, кто бы он ни был, тоже прекрасно владеет наукой лжи. Когда ты изображал Хейстингза, тебя куда сложнее было раскусить…
– Это мой слуга, – рассеянно отвечал Эрон, думая совсем о другом.
Откуда она узнала так много о его прошлом?
– Так уж случилось, что я многое знаю о братских взаимоотношениях, что совсем неудивительно. Я знаю, что когда один из братьев попадает в беду, другой делает все, чтобы его спасти. Итак, тот самый твой друг… – Она вдруг запнулась.
– Уэллс, – машинально произнес Эрон, заполняя паузу – и тотчас, осознав, что сболтнул лишнего, закрыл рот.
«Боже праведный, как она это делает?»
– Уэллс мастерски влюбил в себя Амелию. Может быть, он тоже питал к ней чувство?
Эрон благоразумно смолчал.
Электра улыбнулась одними уголками губ.
– Стало быть, в лучшем случае был увлечен. Однако у Уэллса была проблема. Скомпрометировав Амелию, он не имел возможности сочетаться с ней законным браком. Неужели к тому времени он был уже несвободен?