– И что же?
– Ничего. Пусть каждый сам строит свои догадки. Зачем основываться на предположениях других? Все факты перед вами. Мой брат – жизнерадостный, иногда, возможно, легкомысленный молодой человек; он уже примерно с неделю знаком с вашей подругой и почти столько же знает о ее помолвке.
– Вам, – сказала Кэтрин после небольшой паузы, – может быть, и легко догадаться о намерениях брата, но я одна не в силах здесь разобраться. А как к этому относится ваш отец? Разве он не настаивает на том, чтобы капитан Тилни отправился с остальными? Уверена, что, если бы ваш отец поговорил с ним, он бы уехал.
– Моя дорогая мисс Морланд, – ответил Генри, – боюсь, что, так сильно беспокоясь о благополучии своего брата, вы можете слегка заблуждаться. Вам не кажется, что вы и так уже зашли слишком далеко? Станет ли он благодарить вас после того, как вы уверите его, что преданность мисс Торп – или хотя бы ее пристойное поведение – можно сохранить, лишь исключив из ее поля зрения капитана Тилни? Неужели их любовь в безопасности, только когда они вдвоем, и ее сердце принадлежит ему лишь потому, что он единственный на свете мужчина? Вряд ли он сам так думает; и сомневаюсь, что ему понравилось бы, узнай он, что об этом тревожитесь вы. Посмотрите – вы ведь не находите себе места! Но не стоит так переживать. Раз вы не сомневаетесь во взаимной привязанности вашего брата и подруги, то будем надеяться, что все само собой образумится: между ними не будет ни сцен ревности, ни продолжительных ссор. Они, поверьте мне, знают больше вашего, чего можно ожидать друг от друга, и сами во всем разберутся. Не думаю, что кто-либо из них по-настоящему заставляет страдать другого.
Заметив, что она по-прежнему полна сомнений и тревоги, он продолжил:
– Хотя Фредерик не уезжает из Бата вместе с нами, он, вероятно, задержится совсем не надолго и присоединится к нам уже через несколько дней. Его отпуск подходит к концу, и скоро ему придется вернуться к службе. Каким после этого станет их знакомство? – Пару недель его сослуживцы будут пить за Изабеллу Торп, а она в это время будет посмеиваться с вашим братом над бедным Тилни.
Кэтрин, кажется, немного успокоилась. Какие бы опасения не возникали в ее голове в течение всего разговора, она, наконец, почувствовала облегчение. Генри Тилни, должно быть, видней. Она начала даже винить себя в том, что чересчур подвержена сомнениям, и решила больше никогда не думать на эту тему.
Поведение Изабеллы во время их прощальной беседы лишь подкрепило ее решение. Накануне отъезда Кэтрин Торпы устроили вечеринку на Пултни-стрит; к счастью, между влюбленными не произошло ничего, что могло бы снова вселить в нее дурные предчувствия. Джеймс был в отличном настроении, да и Изабелла вела себя довольно сдержанно. Теперь Кэтрин могла быть спокойна за свою подругу, которая, правда, один раз попыталась возразить своему любимому, в другой – всплеснула от несогласия руками; однако Кэтрин помнила советы Генри и не думала больше обращать внимание на такие пустяки. Закончился тот вечер объятиями, слезами и обещаниями, которые две подруги обычно дают друг другу при расставании.