***
Весенние ветры были сильными, теплыми. Их так любил Эдгар Мореход! Смотрел грозовыми глазами вдаль, смолил трубочку, хищно шевелил ноздрями – старый моряк чуял скорую навигацию, как гончая – охоту, мечтал увидеть, как торговые караваны покинут порт, чтобы уйти через успокоенный весной пролив в Гаракен или дальше, к окраинам Дикоземья. Страсть к перемене мест жила в нем с раннего детства. Передалась она и дочке, ранее носящей имя Матушки Бруни, а ныне именуемой Ее Высочеством Брунгильдой Ласуринг, герцогиней рю Мерсаль.
Кажду весну Бруни, ни разу не покидавшая родной Вишенрог, приходила на пляж и смотрела вдаль – как когда-то отец – и в груди трепетно и нежно пела страсть к приключениям, так и не нашедшая выхода среди трактирных чугунков и сковородок. Вот и сегодня Ее Высочество, не так давно с этими самыми чугунками и сковородками расставшаяся, стояла на уже подсохшем песке столичного пляжа, что спускался к морю от Набережной Русалок, и смотрела вдаль, задумчиво вертя на безымянном пальце левой руки перстень с огромным рубином. Сие чудовищное украшение преподнес ей Его Величество Редьярд Третий, получив известие о скором появлении наследника.
Пустой пляж. Пустое море. Штиль. Крики чаек. И непривычное тепло внутри. Тепло, говорящее о новой жизни. Даже несмотря на перстень-переросток, Бруни никогда еще не была так счастлива. И никогда так не нуждалась в тишине и покое! «Ваше Высочество, спокойствие и уверенность придут позже! - объяснял ей королевский целитель. - Сейчас ваш организм свыкается с новой ролью, поэтому возможны неконтролируемые эмоции, раздражительность, вялость, некоторая утомляемость…» Однако мэтр Жужин ошибался. Энергия била в принцессе ключом, да таким, что через пару месяцев от нее шарахались Королевский казначей, Городской глава, Смотритель приютов и училищ и ректор Военного университета. Только иногда силы покидали Бруни, и вот тогда ей нужны были мгновения, которые она с удовольствием провела бы с мужем. Однако, увы, тот был человеком куда более занятым, поэтому она довольствовалась недолгими прогулками в относительном одиночестве.
Ходили слухи, что Его Величество Редьярд собирается скоро вернуться из бессрочного отпуска, проводимого в Невьянском замке, где он прочно и надолго «окопался» вместе с официальной фавориткой герцогиней Агнешкой рю Филонель и некоторой частью свиты. С одной стороны, Бруни ждала этого, радуясь появлению у Кая времени для жены, с другой – и в этом стеснялась себе признаться – не хотела. Она видела, как в горниле ответственности перед страной и народом меняется супруг, выковывается, будто клинок: дивный, острый, опасный, который невозможно ни погнуть, ни сломать. Да, Бруни беззаветно любила мужа, но как гражданка Ласурии уже обожала будущего короля.