— Я останусь с вами, — ответил он, стараясь не смотреть на мать. Зато, подняв глаза, встретил отчужденные взгляды Саньки и Алексея.
— Кем же ты будешь? — сдержанно спросил Санька.
— На завод пойду. Или землекопом. Санитаром в госпиталь!
— Санитаром?.. Лучше водовозом! Будешь на бочке сидеть, — сказал Алексей.
— Его в солдаты возьмут.
Только мать молчала. Она стояла у печи, как распятие — раскинув руки. Руки сползли, опустились вдоль туловища. Значит, рухнула ее надежда.
— Ну вот что, — сказала мать сухо. — Пойдите сегодня по гостям. Двоюродного брата Колюшку навестите. Надо и мне день отдохнуть. Не все мотаться по закоулкам порта, принимать рыбу, шить мешки… Ты и на счетах считай, и пол мой, и тару готовь, и дома детей накорми. Кто ее, проклятую, выдумал — войну?
— Войны вели еще дикие племена, — сказал Санька. — И даже съедали пленников. А потом рыцари, короли, императоры… Что же мы, так вчетвером и ввалимся? Да они взбесятся!
— Ты с Ильей к тете Ане пойди. И заодно к тете Саше. Квартиры — рядом. А Леша с Вовой — к тете Марусе.
Дети все ждали, не скажет ли она чего насчет Илюшкиного сумасшедшего решения не ехать в Казань, бросить университет, но мать словно и не слыхала тех шальных слов. Только видно было: ожесточилась враз.
— Слава богу, что у тебя не дюжина сестер, а лишь четыре! — сказал Алексей. — Еще счастье, что тетя Феня живет в Саратове. Бабушка нарожала, а мы навещай разных теток, дядей, двоюродных белоподкладочников и дурочек с косичками! По полу в сапогах не топай, рот ладошкой не вытирай, мясо руками не бери. А уж скука — помереть можно.
Мать заставила Володю натянуть какие-то особенно короткие штанишки и шерстяные чулки, матроску, видно для того и купленную, а ему все это была противно до ужаса, и когда, Алексей, посмотрев сбоку, презрительно фыркнул, Володя мигом сорвал с себя и чулки и матроску, облачился в привычные линялые штаны и суконную косоворотку.
— Неужто Илюшка не поедет учиться? — дорогой сказал Вова.
— Дурак он! — отрезал Алешка.
— Есть хотите? — спросила тетя Маруся. Она всегда встречала их как сирот из приюта.
Алеша с Володей переглянулись.
— Гуси, гуси… — начал Володя.
— Га-га-га, — откликнулся Алеша.
— Есть хотите?
— Да-да-да.
— Будет, будет, — сказала тетя Маруся и проводила их в столовую. Завтрак был хоть куда — пирожки и прочее, но у чужих Гуляевы стеснялись.
Двоюродный брат Николашенька, белокурый, стройный, восторженный, оставшись с Вовкой и Алешкой, неожиданно спросил:
— А вы в карты играете?
— У кого деньги есть, с тем играем, — спокойно ответил Алешка.