– Занимаюсь научными исследованиями. – Он стянул наушники, и они повисли у него на шее. – Для доклада по истории. – Он похлопал по книге в кожаном переплете. – Выписываю кое-что о Французской революции.
– Да здравствует гильотина?
– Эта фраза мелькает тут и там.
Я улыбнулась и взяла со стола книгу. Том оказался массивным и тяжелым.
– Неужели ты все это читаешь? – удивилась я. – Знаешь, есть такое новое изобретение. Называется «Интернет». Там можно найти все это и многое другое – и даже не бояться порезаться бумагой.
– Порезы бумагой для ученого – как боевые шрамы, – ответил он с улыбкой. – Наверное, я принадлежу к старой школе. Мне нравится получать информацию из настоящих книг, и я делаю записи от руки.
– Ну а я, не в пример тебе, числюсь в лучших друзьях Википедии.
– Надеюсь, ты в курсе, что в Википедии полно удручающе неточной информации? Все потому, что любой пользователь может изменять данные.
– Ага. И я как раз из тех, кто делает информацию удручающе неточной.
– Значит, половина старшеклассников в стране должна благодарить тебя за плохие оценки?
– Да, сэр. Я, можно сказать, знаменитость. Или могла бы ею стать, если бы не была анонимом.
Он рассмеялся, и, хотя у меня в животе все еще порхали бабочки, я чувствовала себя легко. Как рыба в воде. Мы общались непринужденно, совсем как в чате. И интонации нашего разговора точь-в-точь напоминали те мгновенные сообщения, которые, должна признаться, я снова посылала ему.
После ссоры в «Черную пятницу» я перестала ночевать в спальне Эми, и тишина гостевой комнаты лишь усугубляла мою бессонницу. За последние две недели мой изнуряющий ночной кошмар снилсля мне уже трижды. Когда я просыпалась в панике и одиночестве, меня так и тянуло написать ему. Я искала поддержки, зная, что мне ответит живая душа.
Я все пыталась убедить себя в том, что скоро покончу с этим. И что переписка ничуть не угрожает моему плану – возможно, так Эми покажется ему еще более странной: вроде бы отвечает на его сообщения в Сети, а в реале нос от него воротит.
Я уже нагородила столько лжи, что сама не знала, чему верить. Но в одном была уверена: он мне нравится. Очень.
И вот наконец-то, после более чем месяца постепенного сближения в Сети, между нами начало зарождаться настоящее, живое взаимопонимание.
– Ну, а ты что здесь делаешь? – спросил он. – Если считаешь себя человеком двадцать первого века?
– Пришла сдать кое-какие книги Эми. Мой единственный выходной в магазине, и я все равно провожу его среди книг.
– Разве это плохо? – удивился Райдер.
– Нет. Просто ирония судьбы. Вообще-то я и сюда подавала заявление. Но, к сожалению, мне ответили, что в последний раз, когда заведующая приняла на работу подростков, их застукали за поцелуями среди книжных полок.