И все же Ник покачал головой:
— Нет, Лайл этого не делал. Не мог. Мы хотим, чтобы вы сделали прямо противоположное. Докажите, что он невиновен, и найдите преступника.
Такого я не ожидала. Откинувшись на спинку кресла, я постучала ручкой по подбородку.
— Почему вы считаете, что он этого не делал?
— Я это знаю, — хриплым и пустым голосом ответил мистер Адамс. — Он… он не мог.
Покрасневшие глаза встретились с моими, и во взгляде я прочла абсолютную убежденность. Мистер Адамс не предполагал, а точно знал, что парень невиновен.
Так неужели он сам убил собственную дочь? Чувство вины ощущалось отчетливо, но ведь и скорбь тоже. Если он и убил дочь, то теперь явно об этом жалел.
Или они с бойфрендом были слишком близки. Не зря же мистер Адамс так в нем уверен. И все-таки в голове не укладывалось, как мог такой любящий отец сотворить то, что сотворили с Эмери Адамс. Салон ее машины был буквально залит кровью. Что бы там ни произошло, смерть Эмери была ужасно жестокой.
— Мы вместе учились в колледже, — заявил Паркер. — Я очень хорошо его знал. Лайл не мог так поступить. Ни за что.
Они вместе учились в колледже? И это все? Бога ради, он же выступает обвинителем в суде! Наверняка знает, как мало значит такое заявление.
— Я думала, тело еще не нашли. Почему полиция так уверена, что девушку убили?
— Из-за количества крови в машине, — ответил Паркер. — После такого нападения она бы не смогла выжить.
— И вся кровь была ее?
— До последней капли, — надломившимся голосом проговорил мистер Адамс. — До последней драгоценной капли…
От боли, которая в нем всколыхнулась, скукожились легкие. Страдания этого человека были настолько очевидны, что даже азиатка посмотрела на него, прекратив попытки сбить лампу со стола. Мистер Адамс сморкнулся в платок, а я бы не смогла сдержать слез, даже если бы заклеила слезные каналы суперклеем.
Пришлось сделать глубокий вдох. Паркер положил руку на плечо мистера Адамса. Понятия не имела, что Шут-Ник умеет сострадать.
— В целом мире не было никого лучше нее, — продолжал мистер Адамс. — Для меня она была всем. А я… я плохой отец. Она заслуживала лучшего.
Из его глаз полились слезы. Плечи так затряслись, что казалось, он вот-вот рассыплется на части. Мы дали ему время справиться с эмоциями, однако это оказалось далеко не просто. В конце концов мистер Адамс вскочил на ноги и бросился вон из моего кабинета на балкон снаружи здания.
Что ж, у меня появился шанс надавить на Паркера гораздо менее деликатным образом.
Я наклонилась вперед и спросила обвиняющим тоном:
— Зачем вы пришли, Паркер?