— Красивая, да? — наклонился ко мне со сцены кудрявый музыкант, видимо, посчитав, что я завороженно разглядываю инструмент (на самом деле это две на удивление пышногрудые девицы так приперли меня к краю сцены, что глаза на лоб лезли).
— Очень, — прохрипела я и, не растерявшись, сфотографировала басиста.
— Черт, ты бы хоть предупредила! — зажмурился он от вспышки. — А я-то думал, ты не обычная фанатка.
— Правильно думал — я вообще не фанатка. Я из журнала YES!, а фотография, кстати, отличная получилась.
— Правда? Зайди к нам в гримерку, еще поснимаешь. Я, кстати, Юра.
Под испепеляющими взглядами поклонниц «Тертого шоколада» я протолкалась через толпу к неприметной двери в гримерку и с искренним удивлением обнаружила, что ребра вроде все целы. Пять минут, отведенные для раздачи автографов, истекли, и перед сценой как из-под земли выросли крепенькие мужички в камуфляже. Несколько девочек, оставшись без вожделенной закорючки на диске, нервно всхлипывали в уголке. Модели, оккупировавшие бар, презрительно улыбались, сверкая отбеленными зубами и стразами на белье. Их окатило звездной волной.
Я посмотрела на них с раздражением и демонстративно прошла мимо охранника. «Тертый шоколад» в полном составе развалился на огромном диване. Мне досталось несколько беглых взглядов в объектив и пять билетов на намечающийся большой концерт «Тертого шоколада» (Варя будет просто в восторге).
— Не понимаю, почему на сцене всегда стоит минералка без газа? Ей же не напьешься, — удивлялся вокалист. Он опрокинул в себя из бутылки что-то сильногазированное и оглушительно рыгнул, так ответив на собственный вопрос. — Ну не из-за этого же?.. Девочка с фотоаппаратом, ты не знаешь, куда делись наши полотенца?
Блин! Я журналистка с гипертрофированным чувством собственного достоинства, а не «девочка с фотоаппаратом»! И больше мне здесь делать нечего.
Когда я вынырнула из гримерки, зал был почти пуст. ИЛ грустил у бара и с ужасом смотрел на бокал с мутно-зеленой жидкостью. Мне показалось, что он, как Чеширский кот, возникает по частям. Сначала улыбка, причем кажется, что зубов у ИЛа несколько больше, чем нужно… Привычным движением убирает со лба длинную челку, слегка откидывается назад, и появляются глаза: голубые, чуть прищуренные и абсолютно серьезные. Челка, повинуясь закону притяжения, снова упала куда положено. Еще секунду вспыхивали из-под нее голубые искорки, и от Чеширского кота остается одна улыбка.
— Это яд? — с надеждой в голосе поинтересовалась я, кивнув на его бокал.
— Если бы, — вздохнул он. — Как ты в гримерку к ним прорвалась? Нам сказали, что никого пускать не будут…