Заходите же, друзья, пустим дым повыше.
Будет весело у нас, как поедет крыша!
Хобботы сощурили уже заслезившиеся глаза, а куча вдруг зашебуршилсь и села, оказавшись невероятно исхудалой женщиной с глубоко запавшими глазами. Секунду она глядела на них, затем пробормотала: «Ну и ну» и, загремев крупными бусинами, в кататоническом помрачении рухнула ниц.
— Фы на Костянку не обижайтесь, — сказал Тим. — Она по фторникам фсегда с нарезки съезжает.
Хобботы, отчасти одуревшие от едучих курений и ослепительных вспышек свечей, скрестив ноги, уселись на грязнющий матрасик и вежливо поинтересовались, нет ли чего пожрать, ибо долгое путешествие довело их до того, что они и к матрасику уже стали приглядываться — не съедобен ли?
— Пожрать? — крякнул Тим, роясь в самодельной кожаной сумке. — Фы, ребята, расслабьтесь, щас чего-нибудь откопаем. Погодите-ка, о! у!
Фот не знал, что они еще не кончились. Тим неуклюже выгреб из сумки ее содержимое, ссыпал его в помятый колпак от автомобильного колеса, и поставил колпак перед гостями. Упомянутое содержимое оказалось едва ли не самыми подозрительными с виду грибами, которые Срам когда-либо видел, и он, что было довольно грубо с его стороны, так и сказал:
— Это едва ли не самые подозрительные с виду грибы, которые я когда-либо видел, — сказал он.
Тем не менее, поскольку в Нижесредней Земле мало осталось такого, чего Срам уже не успел от безделья сжевать без особого для себя ущерба, он решительно набил рот и громко зачавкал. Цвет и запах у грибов был странноватый, но вкус неплохой, разве что плесенью черезчур отдавали. После грибов хобботам предложено было отведать кругленьких конфеток с оттиснутыми на них приятными буковками. («Так и тают, — хихикнул Тим, — только не фо рту, а ф мозгу.») Раздувшись до критической массы, удовлетворенные хобботы отдыхали под звуки мелодии, которую Костяника наигрывала на инструменте, замечательно похожем на беременный ткацкий станок. Размякший после трапезы Срам с удовольствием принял предложенную Тимом «собстфенную особую смесь» для носогрейки. Вкус чудной, подумал Срам, но ничего, приятный.
— Через полчаса проберет, — пообещал Тим. — Побазлать пока не хочешь?
— Побазлать? — удивился Срам.
— Ну, фроде как потрепаться, — откликнулся Тим, разжигая трубку, переделанную из большого молочного сепаратора со всеми его клапанами и круглыми шкалами. — Фы сюда от облафы, что ли, дернули?
— Да можно и так сказать, — ответил осмотрительный Фрито. — Мы, видите ли, несем это, Кольцо Всевластья — ой!
Фрито спохватился, но слишком поздно, теперь уж приходилось рассказывать дальше.