Она поморщилась — так была настроена на прогулку, но соответствующий пасс сделала, отправляя энергию через перстень вызывавшему. Портал открылся в покои рю Вилля. Начальник Тайной канцелярии выглядел подтянуто и свежо. Это Ники всегда в нём нравилось. Трояна, казалось, не брал ни возраст, ни регулярные попойки с Его Величеством, ни довольно насыщенная общественная и личная жизнь.
— Добрых улыбок, дорогая, — плотоядно улыбнулся рю Вилль, — не желаешь ли позавтракать со мной?
— У меня другое предложение, — ответно улыбнулась архимагистр, — составь мне компанию на утренней прогулке? А потом зайдём куда-нибудь позавтракать в порту.
Герцог, не задумываясь, поднялся:
— В порт? С тобой, Ники? Это предел моих мечтаний! Где встречаемся?
— Под третьим фонарём на набережной Русалок.
— Идёт!
Всё ещё улыбаясь, архимагистр прервала связь. К Рю Виллю она испытывала искреннюю симпатию, а с десяток лет назад даже некое подобие страсти. Была в нём та же бесшабашная удаль, что и в Ясине, то же мужество и странноватые для сухопутных понятия о чести, понять которые могли лишь бороздившие моря. Если бы с её должностью сочеталось семейное положение, она, пожалуй, связалась бы с начальником Тайной канцелярии узами брака, и, в конце концов, поимела бы герцогский титул и весьма немалое состояние. Поскольку было совершенно ясно — Ники переживёт мужа. За прошедшие годы она испытала на своей шкуре столько бурных романов, что самые ранние уже начали забываться. Мужчины в жизни архимагистра появлялись и исчезали, стёртые ладонью неумолимого времени, как следы на песке — прибоем. А она жила... Потому и довольствовалась краткосрочными встречами, не позволяя взрастить в душе цветы любви, лишь яркие бутоны страсти, с которых быстро опадали лепестки.
Ники прихватила меховую муфту: несмотря на самоподогрев, разрешённый магам в качестве постоянно применяемого заклинания в общественных местах, у неё мёрзли пальцы, и тепло и ласка меха становились физически приятным дополнением к прогулке.
На улице было холодно. Похоже, в Вишенрог пришла, наконец, настоящая зима, не только со снегом, но и с морозами. На пустых улицах ещё светили магические фонари. Холодный свет не давал ощущения тепла. Архимагистр шла, не торопясь, укутав руки в муфту. Любовалась снеговыми навесами, выглядывающими с крыш, укутанными снегом деревьями и скамьями, слушала пересвист пташек. Такой, спокойный и сонный мир, казался ей самым правильным из всех, но всегда существовало что-то, что создавало угрозу спокойствию и мирному сну. Вот и рю Вилль предлагал встречу неспроста...