И она заплакала так горько и по-детски обиженно, что Матушке ничего не оставалось, как броситься к ней и обнять. Она гладила Ванильку по трясущимся плечам и светло-каштановой шевелюре, а сама раздумывала над решением проблемы, которая, наверняка, была самой простой из тех, что ей ещё придётся решать во дворце.
— Ну-ка, успокойся! — рассердилась она, наконец. — Любит тебя твой Дрюня, а потому никуда не денется! Пресвятыми тапочками клянусь!
Старшая Королевская Булочница подняла на неё зарёванные глаза и спросила с надеждой:
— Правда?
— Правда! — твёрдо сказала Бруни. — Вот сама увидишь! А пока скажи мне — согласна ты?
— На что? — Ванилла нашарила на столе салфетку и шумно высморкалась. — С Дрюней помириться?
— Из дворца уволиться и стать хозяйкою в моём новом трактире?
— Уволиться? Из дворца? — изумилась Ванилла. — Я?
Матушка поняла, что действо сейчас пойдёт по второму кругу, и рявкнула:
— Сейчас я ем салат, а ты думаешь об ответе на мой вопрос! — И даже ногой топнула от злости! — А потом ты ешь салат, а я раздумываю над твоим ответом на мой вопрос! Поняла, Ванилька?
— По... поняла! — запнувшись, ответила та и глубоко задумалась. Правда, не промолчала и минуты: — Не ожидала такого от тебя, Бруни! Решила, ты от счастья о делах совсем забыла!
— Это была бы уже не я, — улыбнулась Матушка. — Послушай, тебе надобно уже о ребёночке думать, а работа на дворцовой кухне не из лёгких! Да и родишь ты, придётся его на кормилицу оставлять. А в моём трактире будет у тебя целый кабинет на втором этаже — поставим там кроватку для маленького. Станешь за делами приглядывать, бухгалтерию вести и ребёночка тетешкать! Да и Пиппо рядом будет! Или ты хочешь опосля родов дома засесть, как верная жена и мать?
— Упаси Пресветлая! — замахала руками Ванилла. — Я ж заскучаю и тогда случится страшное!
— Что? — заинтересовалась Бруни.
— Жрать начну без меры, вот что! У меня и сейчас-то стати... — Старшая Королевская Булочница хихикнула, — королевские, а поплыву — так дверные проёмы расширять придётся! Не, не надо мне такого сусчествования!
— Вот и славно! — кивнула Матушка. — Когда ты скажешь мастеру Понсилу, что увольняешься?
— Экий ты клещ, подруга, коли разговор о делах заходит! — засмеялась Ванилла. — Но погоди! Такое решение мне надо с супружником принимать — вдруг он против будет!
— Это с тем, который 'беспутный остолоп, не имеющий понятий о чести и совести'? — лукаво улыбнулась Бруни.
— Именно! — подняла палец Ванилла. — Вот как с ним помирюсь, так и поговорю! И тебе сообщу! Только когда я теперь с ним помирюсь...