***
— Здорово, что мастер Понсил меня отпустил! — воскликнула Ванилла, накладывая на тарелку салат. — Знаешь, как хорошо филонить в рабочее время?
— Знаю, — улыбнулась Матушка, вспоминая, как однажды утром её разбудила всполошённая Ровенна с сообщением о знатном господине и его экипаже, ожидающем на улице.
Времени-то прошло меньше года, а будто вся жизнь пролегла границей между той молодой женщиной, живущей только сегодняшним днём и запретившей себе надеяться на любую сердечную привязанность, и этой — счастливой так, что самой становилось страшно от этого счастья.
— Ты меня вызывай почаще! — засмеялась подруга, наворачивая салат. — Будем с тобой баклуши бить — что тут делать-то ещё, во дворце?
— У меня есть другое предложение, — Бруни тоже приступила к еде, — только ты обещай мне сначала подумать, а потом орать, ладно?
— О как! — удивилась Ванилла, позабыв о салате. — Выкладывай, Твоё Высочество! Я вся — внимательные ухи!
— Уши, — машинально поправила Матушка. Вдруг представила на месте подруги два любопытных и почему-то рыжих лисьих уха и рассмеялась: — Ну... Сбила меня с мысли, Ванилька!..
— Ты мне собиралась сказать нечто ужасное! — покивала та. — А я должна была орать!
— Вспомнила! — Бруни отложила вилку и посмотрела на подругу. — Я хочу просить тебя уволиться из дворца и стать хозяйкою в моем новом трактире!
— Уволиться? Из дворца? — воскликнула Старшая Королевская Булочница, видимо, не обратив внимания на вторую часть фразы. — Меня?! Да у тебя, Твоё Высочество, не иначе родимчик приключился! Как же ж я без работы буду? Или, думаешь, я могу полагаться на моего муженька, прости Пресветлая, беспутного остолопа, не имеющего понятий о чести и совести?
— А ещё я собиралась попросить тебя помириться с мужем, — упрямо продолжила Бруни, хотя от поднявшихся до самых высоких тонов голоса подруги у неё уже звенело в голове, — потому что я вас обоих люблю и не хочу видеть, как вы мучаетесь друг без друга!
— Мы мучаемся? — заорала, краснея и вскакивая, Ванилла. — Да он, вон, полночи с Драгобужской делегацией песни орал, и что-то грусти в его голосе я не услышала!
— Ты за ним следила? — удивилась Матушка.
— Да! То есть, нет, конечно! Прислуга всё утро по углам шепчется о том, как король с гостями славно посидели, попили, поели... попели!
— Служба у него такая, — вздохнула Бруни, — тебе ли не знать? Помирись с ним, прошу. Сделай мне подарок на свадьбу!
Ванилла вдруг сморщилась, как младенец, упала на стул и уткнулась лицом в ладони.
— Не знаю я, как с ним помириться, — всхлипывая, сообщила она, — хотя тоскую, ажно нутро сводит... Но только как увижу, прямо зверею! Я ведь его чуть не убила, когда про письмо-то узнала, даже сковородкой приложила по филейной части! А уж когда тебя королевские гвардейцы арестовали, у меня прямо оборвалось всё внутри! Он вчера ещё приходил, подкатывал ко мне, да я его прогнала... А сегодня ужо обед, а его так и нету-у-у...