Его Величество вызвал архимагистра неспроста — ему нужно было авторитетное мнение, и он его собирался получить: Никорин поддерживала трон, даже, если не понимала мотивов, приведших Редьярда к тому или иному решению.
А Ники, слушая любезную перебранку короля и его министра, вспоминала утро дня, когда обрушила мешок с мукой на голову того парнишки. Убивать его она, конечно, не хотела. Вырубить на несколько часов — этого было вполне достаточно. Она закатала несчастного в мешковину и закинула на телегу, направлявшуюся в сторону Южных ворот. Совесть терпеливо молчала, придушенная тем чувством, что Ники запрещала себе так долго.
После она отправилась в порт, где, спрятавшись в тени наваленных на причале тюков, следила прищуренными глазами за суетой на борту готовящейся к отплытию 'Касатки'. Пропажу юнги обнаружили, однако ждать корабль не мог — торговые рейсы гаракенцев всегда отличались графиками, максимально приближёнными к идеальным. И когда боцман — здоровенный, лысый и красный от солнца, как рак рядом с пивной кружкой, сплюнув сквозь выбитый зуб, громко и ясно высказал пустому месту на сходнях всё, что он думает о юнге, Ники, резко выдохнув и помянув Пресветлую, вышла из тени и вразвалочку направилась к нему. Сплюнув с тем же мастерством, она сиплым голосом попросилась в команду. Ничего удивительного в этом не было — в порту всегда находились одиночки, желающие ступить на борт: отставшие от своих кораблей, скрывающиеся от правосудия или просто желающие подработать.
— Экий ты, братец, красавчик! — недовольно пробурчал боцман. — И руки-то у тебя маленькие! Такими только плоскодонок за титьки держать!
Ники подобрала валяющийся на сходнях канат и навязала узлов — учил её этому и отец, и дядька Стас, и его сыновья, ходившие в море с отцом с малолетства. Навязав, всучила канат боцману и молча уставилась на него своими невозможными глазами.
— Пойдёт, — буркнул тот и тут же взревел, аки дракон, — по местам, скатовы дети, а не то будете свои ремни на обед жрать!
Шершавые доски палубы приласкали голые пятки. 'Будет весело!' — подумала Ники, пытаясь сдержать бешеный стук сердца.
И не ошиблась.
***
Наступающие сумерки были нещадно развеяны растянувшейся по причалам цепью магов. Свадебные ладьи продолжали готовить к завтрашнему плаванию, а для этого требовался свет — как можно больше ровного и негасимого света. Плотники уже обшили корпуса кораблей алым бархатом, украсили гирляндами цветов и лент, и теперь стелили на сходни и палубы богатые ковровые дорожки.