— Да.
— Хорошо, — дрожащей рукой откинула волосы за плечи, — я готова.
Перед тем, как открыть дверь, Берингер наполнил бокал густым темным виски и поднес мне.
— Выпей, будет легче.
— Целый бокал?
— Целый бокал, — подтвердил он. — Ты же смелая девочка, Джина. Верю, справишься.
Обхватила бокал ладонями и приникла губами, пока не осушила последний глоток. В желудок ворвалось тепло, я приложила к губам кулак, сдерживая стон.
— Сейчас уже будет хорошо, — сказал Райт, внимательно за мной наблюдая.
— … гадость…черт…
— Приляг.
Я опрокинулась на подушки.
— Зовите своего лекаря, пусть шьет и дело с концом.
Райт рассмеялся, а я напряглась, потому что его смех действовал на меня, будто сигнал тревоги. И дело было не в том, что я опасалась его, как грозного и жесткого начальника тайной канцелярии, я боялась его, как страстного властного мужчину, хищника, зверя. Когда он приближался, вся кровь бросалась мне в лицо, билась в висках, сдавливала горло. И Райт это прекрасно знал. Ему нравилось видеть во мне слабую, напуганную девчонку.
— Милорд, что будет потом? Мы уедем во дворец? — всеми силами я делала вид, что его близость не вызывает во мне никакой реакции.
Он спокойно сидел рядом, смотрел своими черными глазами в мои глаза. Смотрел совсем не так, как прежде.
— Нет, Джина, мы больше не поедем во дворец.
— Но как же Элина… мой отец?
— Леди Эртон казнили сегодня на рассвете, — сообщил мне Берингер, — твоего отца привезут сюда.
Я приподнялась, на мгновение лишившись дара речи.
— …казнили… — повторила, наконец, опуская голову и ловя губами раскаленный воздух, — по вашему приказу?
— По закону Хегея.
— По вашему приказу, черт вас дери? — резко вскинув глаза, я презрительно скривила губы.
— По моему приказу, — не стал отрицать он, — я лишь ускорил исполнение приговора. Это было необходимо. Надеюсь, ты не станешь читать мне нотации за то, как я делаю свою работу?
Этим ответом он перечеркнул всю ту нежность, которая едва зародилась между нами.
— Я не доставлю вам удовольствия, лорд Берингер, и не стану плакать. Единственное, о чем я вас попрошу: позовите лекаря и оставьте нас наедине, — выпалила я рассерженно.
Райт не сдвинулся с места, властно задрал мой подбородок, заглядывая в глаза, полные слез.
— Думаешь, мне нравиться видеть, как ты плачешь, Джина? — произнес он мрачно. — Или ты считаешь, что я железный?
Посмотрите-ка, как его задели мои слова! Это чудовище способно чувствовать, оказывается.
— Меня вы спасли тоже по долгу службы? — вырвалось у меня.
— Удивительно, какой наивной дурочкой ты хочешь казаться, — грубо бросил он. — Или ты действительно не понимаешь, почему я приехал. Кажется, мы с тобой уже выяснили вопрос моего к тебе отношения.