Я кивнула, избегая встречаться с ним взглядом, и села на лошадь. В груди неприятно сдавило. Какое наказание придумает мне Джаральд, за то, что уехала к Алексу тайком, а потом осталась с ним наедине?
Стоило вернуться в поместье, как меня захватила царящая здесь суматоха.
— Джаральд! Я ведь собиралась отправить часть вещей уже сегодня, а этот ужасный ливень спутал все планы! Сейчас на дорогах повсюду грязь, тяжёлые повозки мигом увязнут.
Я подошла к крыльцу и только сейчас сообразила, что следовало воспользоваться чёрным ходом. Катрин стояла на вершине лестницы и отдавала приказания слугам, которые вязали тюки с вещами и укладывали их в телеги. Отчим сидел на ступеньке, равнодушно наблюдая за всеми сборами, и постукивал по сапогу рукояткой хлыста. Он уже успел переодеться в сухую одежду и теперь развлекал себя наблюдением за раздражённой Катрин и переполошенными слугами.
Я замерла рядом с лестницей, не решаясь подняться, пока вверх-вниз сновали лакеи с вещами. Боялась, что помешаю кому-нибудь, а Катрин выплеснет на меня свою злость.
— Пускай отвезут все телеги в сарай, если до завтра дороги просохнут, тогда и отправим, — Джаральд мазнул по мне равнодушным взглядом и продолжил наблюдать за сборами.
— Розалинда! — мачеха изволила заметить меня, — где ты была? Почему твоя амазонка вся в грязи?
— Я ездила верхом...
— Оставь свои прогулки! Разве не понятно, что сейчас неподходящее время? Ты должна готовиться к отъезду!
— Но больше не будет возможности. Мы ведь не вернёмся сюда.
— У тебя будет возможность кататься в замке графа, там довольно обширные владения.
— Я имела в виду, что это мой дом. Я должна попрощаться со всеми привычными с детства местами, я буду скучать по ним.
— Ерунда! — мачеха отмахнулась от меня, как от назойливой мухи, — что за сентиментальный бред! Если бы ты вышла за барона, могла здесь остаться, но раз подобное невыполнимо, то и жалеть нет никакого смысла. Немедленно отправляйся в комнату и собирай вещи!
Я побрела наверх, чуть не запнувшись, пока проходила мимо отчима, но он даже головы не повернул в мою сторону, а порыв, всё ему объяснить, уже прошёл. Не знала, как и что именно ему рассказать, наверное, любые объяснения прозвучали бы глупо.
В комнате вовсю суетились служанки и моя личная горничная. Джейн давала указания, что и куда укладывать. Шляпные коробки грудой громоздились на кровати, драгоценности красовались в шкатулке на туалетном столике, наряды упаковывались в дорожные сундуки, и без меня здесь все превосходно обходились. Оставалось только пойти в библиотеку и отобрать те приобретённые отцом книжные издания, которые я могла взять с собой.