Когда вы подъехали к гостинице, таксист попросил тебя расплатиться по счетчику, а еще возместить пошлину, которую он заплатил на контрольном посту. Ты ничего не понял. Решил, что он водит тебя за нос. И спросил, сколько ты ему должен на самом деле. Тут подошел менеджер, глянул на счетчик, отсчитал пошлину из своих денег и осведомился, угодно ли тебе, чтобы он включил эту сумму в твой счет за проживание.
Они оба воззрились на тебя с изумлением. Новые Афины застали тебя врасплох.
Ты отсчитал таксисту еще пятьдесят процентов «на чай».
– Узнаю старые добрые Афины, – сказал ты на ломаном греческом.
И таксист с менеджером дружно усмехнулись.
– Будь она гречанка, я бы вам помог, – сказал таксист, снова садясь за руль.
Менеджер подхватил твой тяжелый портфель и открыл тебе дверь.
На стойке регистрации стояла корзиночка с зелеными яблоками. Ты попросил номер, и регистраторша набрала что-то на компьютере.
– Вы надолго прибыли в Афины? – спросила она.
У нее были накладные ногти – они щелкали всякий раз, когда она к чему-то прикасалась.
– Не знаю.
– На неделю?
– Может, на несколько часов.
– На несколько часов? Мы сдаем номера минимум на две ночи, – пояснила она.
– Годится.
– Вам приходилось бывать в Афинах раньше?
– Не помню.
Регистраторша прыснула.
– Не помните?
– Я имею в виду – здесь все так изменилось.
– Ну да, конечно, – согласилась она.
– А может, это я стал другой.
– Номер совсем небольшой, – сказала она, – зато с дивным балконом, если не боитесь высоты.
Когда ты проснулся, шел дождь.
Ты услышал смех в коридоре, потом скрежет сервировочной тележки. Кому-то в номер доставили обед.
Ты открыл балконные двери. В доме напротив ты увидел двух девиц – они курили и о чем-то болтали. На веревке сохло белое нижнее белье.
Ты налил себе горячую ванну. Вода оказалась слишком горячая – ты снова оделся и пошел искать кофемашину. Так нигде и не обнаружив ее, ты спустился в вестибюль.
В лифте вместе с тобой ехал мужчина с ребенком. У обоих с собой было по полотенцу. Ты посмотрел на ребенка, потом на кнопки лифта. Интересно, думал ты, какая боль острее – от того, что уже случилось, или от того, что уже никогда не случится. Ты сел за столик – светловолосый крепыш бармен подал тебе эспрессо. Он кивнул тебе, но не поклонился. Ты проследил за ним взглядом до барменской стойки – зайдя за нее, он нацепил очки и тут же постарел.
Ты молча поглядывал в окно. Чуть погодя к тебе вернулся бармен – с пирожным. На нем были те же очки. С минуту он постоял рядом.
Ты не мог взять в толк, с какой стати он угостил тебя пирожным, но тебе все равно было приятно.