С «Воронихиной колонной» так все складывалось, что в ее судьбе обретали значение круглые даты – сама она была посвящена пятидесятилетию, на виду простояла как памятник десять лет, а в «сохранном месте» пролежала, всеми забытая, тридцать.
Вспомнил о ней Брюллов, когда обустраивал сад Академии художеств. Колонну установили на гранитный пьедестал посреди сада, там она и возвышается до сих пор. Вновь установленной предписывалось быть понятной и ясно выражать идею, поэтому сомнительный шар тогда заменили на Аполлонову лиру и добавили бронзовую капитель с изображением трех женщин, олицетворяющих три рода искусств. Если глядя на них, вы будете обходить колонну, не факт, что сосчитаете эти фигуры с первого раза: их то действительно получится три, то четыре. Три, сомневаться не надо. Это – живопись, скульптура и архитектура.
Что касается архитектуры, логика здешних пропорций такова, что сама подсказывает красивые неявные соответствия. Колонна, установленная напротив северного фасада Академии, неожиданно обозначила в плане местности остроугольный равнобедренный треугольник с основанием, заданным древними сфинксами на набережной по ту сторону здания. Сфинксам, ответственным за основание равнобедренного треугольника, три с половиной тысячи лет (на то оно и есть основание), а гранитной колонне в противоположной вершине с острым углом, как изделию, по этим масштабам совсем ничего, тут время и не начиналось. Номинально ей 50. Реально более двухсот. Разве это годы по сравнению с возрастом сфинксов? Между прочим, они до известной степени родственники – эти сфинксы и эта колонна «одной крови»: изготовлены из схожего вида горных пород, отличающихся зернистостью и наличием кварца.
С позиций торжества геометрии колонна и сфинксы друг друга нашли. Но похоже, они искали друг друга еще и в метафизическом смысле. Когда колонну уже упокоили в «сохранном месте», древние сфинксы с лицом фараона Аменхотепа III явились как будто на встречу с ней, в круглый двор Академии (фактически они пережидали там обустройство набережной). И снова хочется вспомнить парадный портрет Строганова – рядом с гранитной колонной художник изобразил пьедестал, украшенный надписью, которая с латыни переводится так: «Искусство Египта возрождено в Петербурге 1810». Сфинксы фараона, еще не найденные, лежали тогда под слоем песка, а гранитная колонна ждала их во дворе Академии. Но – разминулись.
Вообще-то здесь много колонн – с двух сторон сада по колоннаде. Но эти все колонны при деле – держат то, что им и должно держать. Параду гармонии несколько мешают высокие деревья, закрывающие вид. При Карле Брюллове пространство здесь хорошо просматривалось, и вновь возведенной колонне, действительно уже