. Не ранее как только в 1784 г. все обвиняемые и свидетели смогли явиться на заседание военного суда, но результатом его разбирательства было полное и самое широкое оправдание почти всех, кого обвинял де Грасс; промахи, признанные за немногими из них, определены были как заслуживающие снисхождения и лишь весьма легкого наказания. «Несмотря на то, – осторожно замечает один французский, писатель, – нельзя не сказать вместе с судом, что пленение адмирала, командующего тридцатью линейными кораблями, представляет историческое событие, которое вызывает сожаление целой нации»
[221]. Что же касается ведения сражения адмиралом, то суд нашел, что опасность, угрожавшая
Zélé утром 12 апреля, не была такова, чтобы оправдать столь продолжительный спуск под ветер, что поврежденный корабль был в полосе бриза, не охватывавшей расположения английского флота в пяти милях южнее, и что этот бриз позволил
Zélé прийти в Басс-Терр к десяти часам утра; что бой не следовало начинать прежде, чем все корабли вошли в линию, и, наконец, что французскому флоту следовало построиться на одном галсе с английским, потому что, продолжая держать к югу, он входил в зону штилей и слабых ветров близ северной оконечности Доминики
[222].
Де Грасс был совсем не удовлетворен постановлением суда и оказался до того неделикатным, что написал письмо морскому министру с протестом и требованием нового следствия. Министр, получив его протест, написал ему ответ от имени короля. Упомянув о памфлетах, так широко распространенных де Грассом и сообщавших сведения, находившиеся в полном противоречии с данными на суде показаниями свидетелей, он заключил свое письмо следующими вескими словами:
«Проигрыш сражения не может приписываться ошибке отдельных офицеров[223]. Из решения суда следует, что вы позволили себе повредить неосновательными обвинениями репутации нескольких офицеров для того, чтобы снять с себя ответственность за тот несчастный результат, извинение за который вы могли бы может быть найти в сравнительной слабости бывших в вашем распоряжении сил, в непостоянстве военного счастья и в обстоятельствах, от вас не зависевших. Его величество желает верить, что вы сделали все, что могли, для предотвращения неудач того дня, но он не может отнестись снисходительно к несправедливым обвинениям, возводимым вами на тех офицеров его флота, которые совершенно оправданы по суду. Его величество, недовольный вашим поведением в этом отношении, запрещает вам являться к нему. Я передаю его приказания с сожалением и присоединяю к ним свой вам совет удалиться при таких обстоятельствах в вашу провинцию».