Женщина опёрлась ладонями о край стола. Мужчина наблюдал, как дерево под пальцами ведьмы чернело, обращалось трухой и осыпалось на пол, пачкая остроносые башмаки хозяйки.
— Ты предсказал мне гибель последнего из мужчин рода Кайонаодх во льдах Ильхада, — теперь голос Мартайн понизился, а вместе с ним вновь вздрогнула земля, — не ты ли клялся, что именно это сказали тебе звёзды, придворный Розаф? Ты забыл, какова цена твоей лжи, старик.
— Видимо это некое испытание нашей веры… посланное Богами… — прошептал маг, делая неуверенный шаг к своей хозяйке, — я видел, как сердце дракона остановилось, я видел его смерть…
— Но он жив! — Мартайн отпрянула от стола и огонь на свечах дрогнул, словно от внезапного порыва ветра, — и именно кровный наследник Бриартака сегодня принял меч из рук Идгарда!
— Девину Кайонаодху было предначертано умереть в Ильхаде, как должен был погибнуть весь его род. Но если бы вы не вмешались, эйслин… если бы не решили поторопить время… Ход истории был изменён, поскольку в судьбу юноши вмешались. Это повлекло за собой и другие события, которые звёзды не предвидели. Я не должен был оставлять свои книги юному Кайонаодху. Он бы и сам вскоре потерпел крушение среди снегов Ильхада…
— Ты смеешь винить меня в своём провале, старик? — зашипела Мартайн.
— Нет, я бы не посмел, эйслин… Но дитя Мейрна всё ещё может быть вам полезным, — Розаф протянул дрожащую руку к женщине, надеясь остановить гнев хозяйки, — всё ещё можно изменить!
— Душа, которая не числится среди живых в Камеладере — нашем мире. Тот, кто не был рождён под этим небом, и кто не имеет судьбы, записанной в книге Кахандт. Ты клялся мне, Розаф, что дитя окажется на руках последней из рода Кайонаодх, и ты снова солгал.
— Но обещанное дитя оказалось в Бриартаке, — порывисто заговорил Розаф, — судьба Варвары из Мейрна не предопределена в этом мире, как вы и желали… если бы только я мог иметь всю свою силу, ещё хоть каплю, то смог бы видеть большее. Молю…
Губы Мартайн презрительно изогнулись:
— Ты жалок, придворный Розаф. И не достоин даже того, что на тебя был обращён взор нашей верховной сестры.
— Пощады… — в ужасе пробормотал маг, всё так же протягивая руку к ведьме, — я молю о пощаде, эйслин Мартайн…
— Пощады? — проговорила женщина, — о Розаф, ты не в том положении, чтобы даже молить. Ты пыль, ты тень, ты ничто, бродящее по земле Роеланда лишь по причине того, что мои сёстры ещё нуждались в твоих знаниях. Но более в них нет прока. Прочь, старик! Твоё время давно истекло.
— Нет, молю! — придворный маг упал на колени, пытаясь схватить край одежд хозяйки. Он уже чувствовал, как всё тело охватывает знакомая дрожь, — молю… ещё не время…