Как-то утром, уже в институт собрались, — стук в дверь. Входит медсестричка, поздоровалась и шутя спросила:
— Мальчик Мордюков здесь живет?
— Нет, — сухо ответил муж, швырнув клееночку на стол. — Этот мальчик — Тихонов Владимир.
— Извините, у меня так написано… — смутилась сестра. — Прививку надо сделать.
После ее ухода резко сказал:
— Собирайся, пойдем в загс! — Мы в ту пору были с ним еще не расписаны.
На улице свистел морозный ветер, я несла сыночка и чувствовала, что ватное одеяльце не защитит его розовую спинку от холода. Так и вышло — застудили. Потом несколько лет лечили от бронхита…
Молодые были наши мальчики, в том числе и мой муж: ему хотелось после занятий остаться в институте, поиграть в шахматы. Я же, повесив на руку узелок со скопившимися за день пеленками, ехала с сыночком в общежитие до станции Лосиноостровская, а дальше пешком. Плетусь как-то ночью, несу бесценную ношу и вдруг провалилась в яму, выкопанную для столба. Обеими ногами оказалась в яме, но извернулась, и кулек с ребенком остался снаружи на вытянутой руке. Цел! Невредим! Поплелась дальше, облепленная глиной с ног до головы…
Но не такой я была человек, чтоб плакаться, бодягу разводить — одна слеза скатилась, и хватит. Дома растопила печь, постирала, повесила пеленочки, а сын гулил, хорошенький. А вот и папа… Сел на мою кровать, что напротив печки стояла, в полуметре от нее, взял его за обе ножки и со словами «Поехали-поехали» сделал «велосипедик». Сын захохотал вовсю. А утром снова поплелись к электричке…
В те годы Москва совсем не строилась. Кто имел угол хотя бы за гардеробом, считался обеспеченной персоной. И вот опять общество «Знание» бурчит что-то в телефонную трубку: «Ленинград просит для старшеклассников «Молодую гвардию» и тебя…» В поезде дяденька незнакомый кидает три коробки с фильмом и, буркнув: «Там встретят», — уходит. У меня стали слипаться глаза — было уже за полночь.
Утро выдалось хорошим. Недаром испокон веку есть надпись на станциях — «Кипяток». Кипяток — это жизнь, и в купе у нас бурлила жизнь. Кипяток с парком, какая ни есть еда очутились на маленьком столике. Как хорошо!
— Мне твои фильмы всю ночь снились, — сказал молодой пассажир в офицерской рубашке.
— Фильмы… Это не фильмы, а фильм «Молодая гвардия», и то три части всего, — ответила я.
— Так вы лауреат Сталинской премии?! — взвизгнула с восторгом попутчица.
— Да, вот так… — вздохнула я.
В кармане у меня было четыре рубля. Выступать в субботу и воскресенье, а вечером домой.
Приняли меня на «ура». Все были очень довольны, обнимали меня, целовали.