— Что же? — пытливо уставился на него Павел Петрович.
Паромщик поплевал на широкие жилистые ладони и крикнул:
— Эй, паря, не замай, понатужься! — Всем корпусом подавшись вперед, он со страшной силой рванул канат. Черный неповоротливый плот закачался на тихой воде. Глаза мужика озорно блеснули из-под косматых бровей. Он с насмешкой сказал Аносову:
— Аль не слыхал? Инженер тут один взялся за каменный уголь, так его живо отучили. Кончил тем, что запил горькую да потом и застрелился. Не при против рожна! Начальство не переспоришь!..
Паром подходил к берегу, паромщики засуетились, силясь причалить поудобнее. Вскоре кони снова загремели копытами, и тройка быстро потянула в гору. Широкая, пыльная дорога и в самом деле вся была усыпана угольным порошком. Уголь чернел всюду: он поднимался из-под колес густой едкой пылью, которая покрывала густую листву придорожных берез и въелась в черные брёвна строений. Многие дома были выкрашены в черный цвет. Это было практично, но наводило еще большее уныние. Вот и широкие городские улицы, покрытые шлаком. От него и сам город принимал мрачный оттенок.
Аносова тянуло скорее взглянуть на Барнаульский завод. Павел Петрович заметил его уже издали по высоким горам угля и сизому дымку, который тянулся в голубое небо. Вот и обширный заводский пруд, окаймленный ивами. Утренняя тишина наполняла город. Нарушая ее, гремя цепями, прошла на работу партия каторжных. Экипаж катился сейчас по широкой улице, на которой среди бревенчатых домов с причудливой резьбой изредка встречались и каменные. Миновали сонный бульвар, и, не останавливаясь у особняка горного начальника, кони промчались прямо к заводу.
Аносов вышел из коляски и остановился, пораженный открывшимся видом просторной площади, сооруженной в стиле ампир. Посреди нее высился строгий обелиск, сооруженный покойным Петром Козьмичом Фроловым в память столетия Барнаульского завода. Площадь обрамляли фундаментальные здания простой и вместе с тем пленительной архитектуры. Прямо расположился завод, огражденный чугунной решёткой. Павел Петрович подошел ближе и с удивлением увидел, что она была копией решётки Михайловского замка в Санкт-Петербурге.
Вот и двухэтажное каменное здание заводской конторы, около которого толпятся работные. Аносов неторопливо прошел в широкий вестибюль и сразу был встречен начальником Колывано-Воскресенских заводов, стройным пожилым горным инженером Соколовским. Учтиво проводил он прибывшего в свой обширный кабинет, в котором на столах и в шкафах были разложены образцы руд, расставлены макеты шахт и разные модели. Аносов внимательно осмотрел их и, не заметив образцов железа и сталей, разочарованно спросил: