— Как же ты сиротой жил? — заинтересовался Павел Петрович.
— Как жил? — усмехнулся мальчуган. — Известно, по людям мытарился.
Аносову стало жалко мальчонку.
— Садись ко мне, дружок, подвезу! — предложил он.
Подросток неприязненно посмотрел на проезжего барина и отрицательно покачал головой.
— Спасибо, дойду и так! — отказался он. — Не привыкать нам гулять по тайге.
Ямщик свистнул, и кони понесли экипаж. Мальчуган остался позади.
Через час Аносов въезжал в Салаир. Подле горнозаводской конторы шумела толпа подростков.
— Гляди-ко! — указал кнутовищем ямщик. — Поди, со всего края согнаны. Тоже «бергалы»! Эх вы, горемыки мои, горемыки, — печально улыбнулся он в бороду.
Павел Петрович вылез из экипажа и стал пробираться через толпу. Более сотни мальчуганов окружило его. Плохо одетые, худые, с грустными лицами, они жадно рассматривали Аносова, угадывая в нем большого начальника, от которого зависела их судьба. Он ждал жалоб, вопросов, но мальчуганы притихли, молча следя за ним. Тяжело вздохнув, Аносов поднялся на крылечко. За массивной дверью слышались громкие голоса. Павел Петрович с минутку помешкал и оглянулся на ребят.
Каждую осень в Барнауле происходил набор и назначение горным советом детей-«рекрутов» на заводы и рудники. Их определяли на рудоразборные и другие работы, а более счастливые попадали в заводские школы. Сейчас «рекруты» спешили к заводам. Немало явилось их и в Салаир. Вот неподалеку от крылечка стоит мальчонка лет семи и пристально смотрит на Аносова. В больших изношенных сапогах с чужой ноги, в женской кацавейке, он старательно дует на посиневшие пальцы, и слёзы блестят на его глазах.
— Ты что же будешь делать? — ласково спросил его Павел Петрович.
Ребенок повеселел и торопливо ответил:
— Известно, что. Как другие, так и я буду робить.
— А может, тебе домой хочется вернуться, мал ты уж очень!
— Ой, что ты, дяденька! — со страхом отозвался «рекрут». — Мне сейчас — ни туда и ни сюда. Батя благословил. Иди, говорит, и радуйся, поди, три копеечки в день заработаешь на хлеб!.. Мне бы в школу, вот это другой резон!
— Ты что, учиться желаешь? — поинтересовался Аносов.
— Страсть как! Так и тянет!
— Ладно, похлопочу за тебя, — пообещал ему Аносов.
— Сделай милость, не откажи! — серьезно, по-мужицки, попросил «рекрут».
— Как тебя звать-то?
— Заюшкин. Не забудь, Заюшкин…
Аносов грустно улыбнулся, взялся за ручку и распахнул дверь.
В большой комнате за тесовым столом сидели управляющий и писец. Они внимательно рассматривали список «рекрутов» и вызывали каждого для определения на работу.