Слова атамана заставили ватажников задуматься. Живут они пока одной семьей, а надолго ли? Не весь же век сидеть в лесу, когда-то дорогу иную придется выбирать. Думают ватажники каждый о своей судьбе, о судьбе родной земли, о семьях, что остались в дальних краях.
Сумно на душе у ватажников…
На следующий день Грицько-черкасин с охоты вернулся поздно и пришел не один. За ним не спеша двигался мальчуган, ведя за руку слепого старца. Все трое прошли к атаману.
— Посмотри, атаман, кого я нашел. Встретил на дороге — взял да и привел сюда. Они сами об том просили.
Атаман подошел к старику, посадил его на скамью.
— Куда, отец, путь держишь? Какая беда занесла вас в этот страшный край?
— Скажи, как тебя зовут? — тихо произнес старик.
— Васильком родители нарекли.
— Васильком, говоришь. А тот, что привел нас сюда, баял — Соколом.
— Сокол — это прозвище мое.
— Слава богу! Уж сколько дней мы ищем тебя. Люди говорят, в горы Сокол прилетел. Говорят, людей подневольных выручает, из цепей кует мечи, чтобы иродов сей земли наказать. И захотелось мне найти тебя.
— Неужели, дед, о нас добрая слава идет?
— В этой злой земле добрые дела люди творят редко. Здесь все больше в цепи куют. А ты свободу несешь человеку. Оттого и слава про тебя, как ветер, разлетелась.
— Где вы были, откуда пришли? — еще раз спросил Сокол.
— Мне трудно говорить. Андрейка, расскажи.
Черноглазый мальчуган стал рассказывать о том, как он встретил деда Славко, как пробирались они в Сурож к купцу н иките Чурилову.
Вокруг Сокола собрались постепенно все ватажники. С интересом слушали они рассказ Андрейки. Подошел вместе со всеми и Ивашка Булаев. Он неотрывно смотрел на мальчика, несколько раз порывался сказать что-то, но, видно, не решался И только когда поводырь кончил рассказ, Ивашка спросил:
— Родился ты где? — Голос его дрогнул, выдавая глубокое волнение.
— Под Москвой. Малый Сурожек деревня наша зовется.
И вдруг Ивашка рванулся к мальчику, схватил его своими большими руками, прижал к груди:
— Андрейка! Сын!