— Воля хана будет выполнена — я пошлю голову Дели в Солхат в самое ближайшее время, — произнес Халиль-бей. — Хватит говорить о нем. Я прибыл перед святые очи хана, чтобы ответить на другой вопрос. Устами хана Джаны-Бек спросил меня — не застоялись ли мои кони, не разучились ли мои воины сидеть в седле? Я отвечаю доблестному владыке моему — я хоть завтра готов выступить, пусть только великий скажет, куда.
— Мне донесли недавно, что старый Ахмат, хан Золотой Орды, собрался в набег на русские земли. Поведали мне также о замыслах иных, которые вынашивает этот презренный. Ахмат заключил союз с Казимиром и после набега на владения Ак-бея[50] хочет ударить нам в спину. Тому не бывать. Мы не станем ждать этого. Как только воины Ахмата уйдут к Москве, мы разнесем его столицу на кончиках наших копий. Будьте готовы. Первыми пойдут твои воины, Халиль-бей, и только тебе перепадет лучшая добыча.
Халиль почтительно склонил голову в знак согласия.
— Позволь, великий хан, обратиться к тебе за помощью.
— Говори.
— Ты знаешь сына моего, Алима?
— Знаю. Хороший джигит.
— Молод и глуп еще. Увидел недавно на базаре дочь русского купца из Сурожа и вздумал похитить ее. Его взяли в плен и заключили в крепость. Как быть теперь, посоветуй.
— Ты не просил милости у консула ди Негро?
— Бесполезно, великий хан. Алим не назвал себя, и мне нет смысла обращаться к консулу.
— Если выкупить его?
— С ним его друзья, и он не выйдет один. Выкупить всех нельзя — дело уже оглашено, и сына ждет суд. Только твое слово может помочь мне в моем горе.
— Приготовь мешок золота, и я дам тебе добрый совет…
— Будь счастлив, мудрый и великодушный, — в один голос произнесли Халиль и Джаны и, кланяясь, вышли от хана.
У старого фонтана они разошлись.
Ширин-бей пошел в свой дом, построенный при ханской столице, а Джаны свернул в проход под большой мечетью. Здесь он переждал немного, а потом снова вернулся во дворец.
…Иван III искал дружбы у хана посредством… Хози Кокоса, жившего в Кафе… Отправляя в Крым Беклемишева, князь повелел ему заехать в Кафу…
Карамзин
Небо над Кафой затянуло густыми облаками.
По городу мерными шагами ходили стражники, стучали в окна домов и предупреждали жителей, чтобы через час гасили огни. Так. повелел Устав, и те, кто его нарушал, сурово наказывались. Через час после тушения огней запрещалось также выходить из домов, и хождение по городу прекращалось. Поэтому Деметрио ди Гуаско очень спешит.
До запретного часа ему нужно разыскать солидную сумму денег, и надо торопиться.
Кончета помогла молодому ди Гуаско встретиться с консулом Кафы. Антониото ди Кабела принял Деметрио ласково, сразу же прочитал жалобу на консула Солдайи и обещал семье Антонио ди Гуаско всяческую поддержку.