— Откуда все это узнали?
— Будто бы от хана. У того, верно, в ватаге есть свой шпион. Так вот, сразу же после свадьбы соберем сотню надежных парней из наших слуг, и ты поведешь их в Кафу на помощь консулу. Не дай бог верх возьмут мятежники — тогда нам здесь крышка. Ачеллино давно точит на меня зуб, а его дружок Христофоро — знаешь сам…
Никита Чурилов принял гостей не особенно приветливо. Антонио сразу это почувствовал.
— Мы пришли вас поздравить, синьор Никита, с большой радостью, — сказал Теодоро, снимая шляпу. — Говорят, синьорина Ольга дома!
— Да, слава богу, дочь моя нашлась.
— Где она? Мы хотим видеть нашу невесту, — весело произнес старый ди Гуаско.
— Послушай внимательно меня, синьор Антонио, — заговорил Никита. — Очень жаль мне, виноват я перед тобой, но только Ольга, дочь моя, женой другого обещала быть. Я против желания ее пошел. Моя вина, и отвечать мне. Так получилось… Пусть сын твой ищет себе другую невесту.
— Ты давно знаешь меня, синьор Никита! — злобно и громко сказал Антонио. — И, давая мне слово, ты думал о том, с кем должен породниться. Раз ты согласился, мало того, сам навязался со своей дочерью — значит, слово свое сдержать должен. Я требую, слышишь ты, требую этого. Или мы породнимся, или одному из нас не жить на этих берегах.
— Зачем грозишь мне? Добром ладить давай.
— Какое добро может быть тут? От меня не жди его. Или отдавай нам дочь свою, или ей да и всей семье твоей жизни не видеть. Запомни это. Подумай. Сам за ответом приду.
ПОСЛЕДНИЙ ШАГ ЯКОБО ДИ НЕГРО
С вечера разыгрался шторм. Ветер со свистом проносился между зубцами консульского замка, широкое алое полотнище с красным крестом посередине билось на древке.
К ночи буря усилилась. В цитадели закрыли все окна, затопили камины. Консул Солдайи Христофоро ди Негро и нотариус Гондольфо закрылись в кабинете. Антонио ди Гуаско с сыновьями по-прежнему не обращали внимания на приказы консула и делали все, что им вздумается. После возвращения Гондольфо консул дважды жаловался на самовольников в Кафу и в конце концов получил приказ не беспокоить ди Гуаско. Было ясно, что консул Кафы подкуплен. Сегодня ди Негро решил написать жалобу в Геную, протекторам Банка. Он неторопливыми шагами ходит из угла в угол комнаты и диктует нотариусу.
— «Светлейшему и превосходительному совету святого Георгия высокой общины Генуи». Написал, Гондольфо?
— Дальше, синьор консул, дальше. Вы не думайте, что я пьян.
— Только не напутай… Голову сниму! «Светлейшие господа! В прошлом я написал вам о здешних трудностях в надежде на то, что консулы, масарии и официалы Кафы проявят достаточную заботу об ограждении нашего достоинства и чести…»