— Расступись, сыра землюшка! Разбойнички идут!
— Это еще что такое? — грозно спросил Сокол.
— Слобода нынче пришла, атаманушка! Воля! Пей — гуляй!
— Сейчас же смирно идите к своему котловому и скажите, что я повелел всех вас наказать!
— Пойде-е-м, как же! Держи карман шире. Братцы, идем в кабак! — И Пашка, не глядя на атамана, будто здесь его не было, потянул друзей к таверне.
Атаман схватился за саблю, хотел сгоряча снести Пашке голову, но тут же сообразил, что не Пашка-тихоня ему надерзил, а вино, им выпитое. Завтра в ногах валяться будет, прощения просить.
Сразу видно — сегодня не тот город, что вчера. Снова занялись пожары, по дымным улицам мотаются пьяные люди. Широко шагая по запорошенной пеплом мостовой, Василько то там, то тут видел отвратительные картины разгула. У Кафской курии кто-то запалил легкую деревянную арку, воздвигнутую в честь праздника. Смех, пьяные выкрики…
* * *
А Ионаша разыскал Панчетто. Старый грабитель очумел от жадности, его подручные рыщут по городу, тащат все, что попадет под руку. Ионаша насмешливо глядит бандиту в глаза и говорит:
— Мелочью промышляешь, старина. Не для твоих рук дело. К храму Благовещенья сходи. Знаю, где церковная казна спрятана. Иконы все под золотом. Хочешь, покажу?
— Храмы грабить — грех, — угрюмо говорит Панчетто.
— Православные и бог велел. А это храм — русский, и охраны нет. Показать?
Немного погодя Ионаша подбежал к Охотничьим воротам, где находились около сорока ватажников из Кириллова котла. Задыхаясь от бега, он крикнул:
— Братцы! Католики церковь Благовещенья грабят! Православие оскверняют.
Ватажники сегодня под хмельком. Вскочили все на ноги, схватились за мечи. Ионаша, не говоря ни слова, бросился обратно. Ватажники за ним. У дома купца Сузина полно мастеровых. Увидев бегущих, насторожились, смотрят, куда так спешат лесные люди.
— Что рты раззявили! Под носом у вас храм божий разграбили, а они стоят…
Мастеровые похватали колья, камни и бросились к церкви.
На паперти придушенный пономарь лежит. Двери церкви сломаны, врата царские настежь распахнуты, стойка с просфорами опрокинута. Золотые ризы с икон содраны, в алтаре подняты плиты каменного пола, повсюду обрывки хоругвей и святых одежд. — В левом притворе нашли перепуганного насмерть дьякона. Заикаясь и дрожа, дьякон рассказал, что осквернили храм божий фряги. Тут вспомнили про Ионашу, схватили, давай спрашивать, откуда он узнал про святотатство. Ионаша спокойно рассказал, как он шел мимо храма и услышал шум.
— Сразу почуял, что тут дело неладное, и вбежал в церковь. Фряги ломали пол в алтаре, и были среди них католические священники, которых я раньше, кажется, видел при церкви святой Агнессы.